Частица на краю Вселенной

Давид Каплан теперь сможет вернуться к физике и посвятить ей все свое время. Каким бы интересным и непривычным процесс съемки фильма ни был, в ближайшее время Каплану точно не захочется еще раз заняться чем-то похожим. «Создание фильма – кошмарное дело, – признается он. – Все так иррационально, приходится иметь дело с различными эго, люди доказывают что-то, что просто не имеет никакого смысла. Я ненавижу это… Я люблю физику».

Глава 11

Мечты о Нобеле

Мы пересказываем увлекательную историю о том, как был открыт механизм Хиггса, и размышляем, какой эта история останется в памяти

Это случилось в 1940 году, когда немецкие войска только вторглись в Данию. У Нильса Бора, одного из основателей квантовой механики и директора Института теоретической физики в Копенгагене, хранились ценные запрещенные на тот момент предметы, которые ему нужно было любой ценой сохранить в тайне от нацистов – две золотые нобелевские медали. Задача состояла в том, чтобы спрятать их подальше от глаз немецких оккупантов.

Ни одна из этих двух медалей не принадлежала самому Бору, он получил свою Нобелевскую премию в 1922 году, но продал ее с молотка на аукционе и деньги отдал на поддержку финских сил сопротивления. Эти медали получили в свое время немецкие физики Макс фон Лауэ и Джеймс Франк. Они незаконно вывезли свои награды из Германии, чтобы те не попали в руки нацистов (поскольку медали были именными, на них были выгравированы их имена). Бор обратился за советом к своему другу химику Дьёрдю де Хевеши, и тому пришла в голову блестящая идея – растворить медали в кислоте. Золото растворить не просто, поэтому ученые взяли царскую водку – весьма агрессивную смесь азотной и соляной кислот, способную растворять благородные металлы. Опущенные в царскую водку Нобелевские медали в течение нескольких часов постепенно распались на индивидуальные атомы золота, которые остались во взвешенном состоянии в растворе. Если бы в лабораторию вошли солдаты, которым захотелось бы пошарить в шкафах в поисках спрятанных сокровищ, они не нашли бы ничего, кроме пары безобидных колб с химическими растворами, стоящими среди сотен похожих сосудов.