|
В любом случае, я покинул группу супергравитации в Стони Бруке, но я не потерял интереса к супергравитации. Напротив, я заинтересован больше, чем когда-либо. Я уверен, что они двигались к чему-то, но выбранная ими дорога была не той, по которой я мог бы следовать. Я понял эйнштейновскую ОТО, что означает, что я знал, как продемонстрировать любое ее существенное свойство на страничке или менее краткой и прозрачной работы. Мне кажется, что если вы поняли теорию, то, чтобы отметить ее основные свойства, не должно требоваться недель расчетов на художественном планшете. Я объединился с другим аспирантом – моим другом из Хэмпширского колледжа Джоном Деллом, который был в университете Мэриленда. Мы хотели понять более глубоко, как получается, что суперсимметрия является частью геометрии пространства и времени. Он нашел некоторые статьи математика по имени Бертрам Костант по новому виду геометрии, который расширял математику Эйнштейна, используя добавление новых свойств, которые, казалось, вели себя немного похоже на фермионы. Мы записали уравнения ОТО в этом новом контексте, и неожиданно появились некоторые уравнения супергравитации. Мы получили нашу первую научную статью. Примерно в то же время другие разработали альтернативный подход к геометрии для супергравитации, названный супергеометрией. Я тогда почувствовал (и чувствую сейчас), что их схема более громоздкая, чем наша. Она намного более сложна, но в определенных вещах она работает намного лучше. Это помогло отчасти упростить вычисления, и это определенно было оценено. Так что супергеометрия осталась, а наша работа была забыта. Ни Джон, ни я не беспокоились, поскольку ни один подход не давал нам того, чего мы искали. Несмотря на то, что математика работала, она не приводила ни к какому концептуальному скачку. До настоящего дня я не думаю, что кто-нибудь по-настоящему понимает, что означает супергравитация, чего фундаментального она говорит о природе, – если она верна. Много лет спустя я думаю, что я, наконец, могу полностью выразить, что в те ранние дни увело меня прочь от супергравитации. Изучая физику через штудирование Эйнштейна в оригинале, я получил представление о способе размышлений, который приводил к революционным новым унификациям физики. Я ожидал, что новая унификация начинается с глубокого принципа, подобного принципу инерции или принципу эквивалентности. Вы должны будете извлечь из него глубокое и удивительное прозрение, что две вещи, которые вы некогда рассматривали как несвязанные, на самом деле по существу являются одной вещью. Энергия есть масса. Движение и покой неразличимы. Ускорение и гравитация одно и то же. — 93 —
|