Кванты и музы

— Да, мы, учёные, считаем, что воспитание творческой личности, изучение проблем творчества тесно связаны в конечном итоге с решением важнейших проблем современной истории, — заключил беседу академик Юкава.

…Когда Юкаве исполнилось шестьдесят, он ушёл от руководства Киотским исследовательским институтом фундаментальной физики, которым руководил много лет. В Японии это жёсткое правило. Достигнув пенсионного возраста, учёный покидает административные посты и полностью посвящает себя творческой работе. Сейчас Юкава почётный профессор Киотского университета. Он живёт в Киото в собственном доме, вокруг которого разбит большой сад. Из окон видна переменчивая гора Хиэ. Юкава часто гуляет у её подножия в лесу — один или с внуками. Сюда его когда-то водил отец, профессор географии, страстный почитатель природы. Возможно, именно он зародил в сыне безграничную веру в мудрость природы, в её рациональность и завершённость. Наверно, он первым поведал ему смысл учения древних натурфилософов, признававших объективность природы, её независимость от нашего сознания. Материализм древнего учения о природе и изощрённость методов современной науки — вот питательная среда творчества Юкавы.

Он много размышляет. Больше, чем когда-либо, увлечён «игрой, в которой люди задают природе вопросы в надежде получить ответ» — так учёные называют физику. Он пишет много научных статей и много стихов. Юкава поэт. Экспромт, который он написал мне на память, я решила вынести в эпиграф к этой главе.

«И путь мой кажется мне беспредельным…» В заключительной фразе этого экспромта был ответ и на мой последний вопрос о дальнейших планах учёного.

Японские знакомые сказали мне, что в Японии Юкаву почитают как первое лицо после императора. Что ж, если страна так воспринимает своих учёных — у неё есть будущее.

В ГОСТЯХ У ТАРО ОКАМОТО

В последнее время много спорят о японских контрастах, удивляются им, недоумевают. Но чему же здесь удивляться? Ставить в тупик может неожиданное, непредвиденное.

А смешение отсталого и передового в стране, долгие века бывшей под замком и вдруг открывшей окружающий мир в расцвете цивилизации, естественно и закономерно.

Есть государства, у которых не было древних традиций. Есть страны, у которых ассимиляция началась гораздо раньше, чем в Японии, и протекала медленнее. Поэтому ей не удивлялись.

Япония разорвала цепи изоляции буквально на глазах одного поколения. На неё обрушился XX век. Он сметает прошлое и вливает новую кровь в организм этой страны. Он преобразует технику, промышленность, быт. Экстаз перед чудом преображения Японии, пожалуй, можно объяснить стремительностью этого процесса, но не существом его.