|
Получилось так, что в средней школе братья не учились. В Виннице для гимназии они были еще малы, а в Киеве поступить в гимназию мешали сразу несколько причин: процентная норма (которая в Киеве была еще меньше, чем в черте оседлости), весьма умеренный достаток семьи и возраст мальчиков. Каждое из этих препятствий в отдельности было, видимо, преодолимо. Сестра, например, кончала гимназию в Киеве, причем гимназию самую аристократическую — Ольгинскую (помогло то обстоятельство, что глава семьи служил отечеству в действующей армии). Самой серьезной преградой для поступления в гимназию был слишком юный возраст мальчиков. Однако было ясно видно, что их интеллектуальный возраст уже вполне достаточен для систематического образования. И было решено, что мальчики будут учиться дома, а экзамены в гимназии сдавать экстерном. Учились они по книгам, домой приходила только преподавательница французского языка. Братья сдавали последовательно экзамены (за первые три класса), получали пятерки, но заметного места в их жизни это не занимало. Мир, открывающийся перед ними в книгах, давал гораздо более сильные впечатления. В 1917 г. вихрь истории смел социальный уклад старой России. Революция перестраивала все сферы жизни общества, Гимназию и реальное училище заменяла советская единая трудовая школа. В Киеве этой замене несколько лет мешали события гражданской войны. После того как в феврале 1918 г. здесь впервые была установлена Советская власть, город по очереди занимали войска Германии, гетмана Скоропадского, Директории, деникинцы и белополяки. Окончательно Советская власть в Киеве установилась только летом 1920 г. Но и в школе нового типа братьям не пришлось учиться. В этом, впрочем, и не было необходимости. Они уже привыкли самостоятельно извлекать знания из книг. Научились справляться с потоком идей и фактов из разнообразных изданий, подобранных не педагогом, а самими юными книгоучками. Грандиозные события, о которых рассказывалось в книгах, не шли в сравнение с событиями их обыденной жизни. Общение с природой ограничивалось тем, что происходило в замощенном дворе в центре Киева. Даже когда в голодные годы гражданской войны семья переехала поближе к природе-кормилице, в Пущу Водицу, ничего не изменилось — внимание души к цветам, деревьям, птицам и всему такому дремало. Впрочем, даже и такая — геометрическая — близость к природе длилась недолго,— спасаясь от петлюровских погромов, семье пришлось вернуться в центр города. Возраст мальчиков и семейный уклад оберегали их от событий, происходящих за стенами дома, и мешали им разглядеть исторический масштаб этих событий. Пищу для ума и души они находили в книгах. Интересней всего им была История людей — История с большой буквы — и все то, что люди — с увлекательными приключениями — старались понять и изменить в окружающем мире. Узнавать, как устроена Природа — тоже с большой буквы — было несравненно интереснее, чем безо всякого умственного напряжения любоваться небом и цветами. Природа состояла из звезд, планет, кристаллов, атомов, электричества... Только позже, после того как Митя в какой-то мере утолил жажду знаний, он стал замечать в природе и другое. Проснулось чувство, не разбуженное в детстве, заслоненное гораздо более сильными страстями. И он начал учиться отличать сосну от ели и овес от пшеницы. Начал учиться грести, ездить на велосипеде... Это оказалось тоже очень интересным. — 7 —
|