|
К этой боевой и пышущей физико-математическим здоровьем группе присоединился Бронштейн. Присоединился к мушкетерам он так же быстро и легко, как в свое время Д'Артаньян. И с не меньшим энтузиазмом стал служить королеве Физике. В нашем распоряжении есть воспоминания о том, как Бронштейн вошел в Джаз-банд. Принадлежат они леди Пайерлс (1908-1986). До 1931 г. ее звали Женей Канегиссер и была она штатным поэтом Джаз-банда (заняв эту должность весной 1926 г.). Новой фамилией и дворянским титулом она обязана мужу — немецкому физику Рудольфу Пайерлсу, с которым познакомилась во время физического съезда в Одессе и который в Англии получил дворянское звание за научные заслуги. Но своими успехами сэр Пайерлс был, хотя бы отчасти, обязан своей жене,— это ясно каждому, кому знакомы очарование ее личности, ее оптимизм и жизненная мудрость. Евгения Николаевна горячо откликнулась на просьбу поделиться воспоминаниями об М. П. Бронштейне. И вот ее письмо от 9.3.1984 г.: « Постараюсь написать Вам все, что я помню о Матвее Петровиче. Я познакомилась с ним ранней весной, по-моему, 1927 года. Стояли лужи, чирикали воробьи, дул теплый ветер, и я, выходя из лаборатории где-то на Васильевском острове, повернулась к маленькому ростом юноше, в больших очках, с очень темными, очень аккуратно постриженными волосами, в теплой куртке, распахнутой, так как был неожиданно очень теплый день, и сказала: "Свежим ветром снова сердце пьяно". После чего он немедленно продекламировал все вступление к этой поэме Гумилева[8]. Я радостно взвизгнула, и мы тут же по дороге в Университет стали читать друг другу наши любимые стихи. И, к моему восхищению, Матвей Петрович прочитал мне почти всю "Синюю звезду" Гумилева, о которой я только слышала, но никогда ее не читала. Придя в Университет, я бросилась к Димусу и Джонни — в восторге, что я только что нашла такого замечательного человека. Все стихи знает и даже " Синюю звезду!". Вот как Матвей Петрович вошел в круг Джаз-банда. Джаз-банд выпускал "Physikalische Dummheiten", которые читались на семинаре в Университете, и вообще нахально развлекался по поводу наших учителей. Джо, Димус и Дау были гораздо дальше остальных как по способностям, так и по знанию физики и разъясняли нам все новые увлекательные открытия квантовой механики. Аббат (Матвей Петрович) довольно быстро догнал Дау и Джо, он был очень хороший математик. Я помню Матвея Петровича, смотрящего через очки, которые у него почти всегда сползали на кончик носа. Он был исключительно "цивилизован", он не только все читал, почти обо всем думал, но для очень молодого еще человека он был необыкновенно деликатен по отношению к чувствам и ощущениям других людей, очень благожелателен, но вместе с тем непоколебим, когда дело шло о "безобразном поведении" его друзей. — 15 —
|