Статьи

Как отмечалось выше, это устройство весьма неэкономично, и хотя его можно использовать в некоторых случаях, считаю, что оно не имеет большого или вообще никакого практического значения. Я буду рад убедиться в обратном, но думаю, что не ошибаюсь. Мои главные доводы в пользу этого утверждения состоят в том, что есть много других способов получения гораздо лучших результатов с помощью столь же несложных, если не более простых, устройств. Здесь я могу упомянуть одно из них, основанное на другом принципе, несравнимо более эффективное, более целесообразное, в конечном счете более простое. Устройство состоит из тонкой струи токопроводящей жидкости, которая должна вытекать с любой желаемой скоростью из жиклера, соединенного с одним полюсом генератора через первичный контур индукционной катушки, на другой терминал генератора, находящегося на небольшом расстоянии. Это устройство производит разряды, отличающиеся скоростью прохождения, а частоту можно установить в приемлемых пределах почти на любом желаемом уровне. Я применяю это устройство в течение долгого времени, подключая его к обычным катушкам и к катушке моей собственной конструкции, и получаю результаты, во всех отношениях превосходящие те, что дает обсуждаемый вид прерывателя.

«Electrical Review», 15 марта 1899 г.

27

Беспроводная передача электрической энергии

К концу 1898 года планомерные исследования, проводившиеся в течение ряда лет с целью разработки способа передачи электрической энергии в естественной среде, привели меня к осознанию необходимости решения трех важных задач: во-первых, создать передатчик большой мощности; во-вторых, разработать метод индивидуализации характеристик энергии и выделения энергии; и в-третьих, выяснить закономерности распространения токов в земле и в атмосфере. Разные причины, не последней из которых была помощь, предложенная моим другом Леонардом Куртисом и электрической компанией «Колорадо-Спрингс», склонили меня к выбору для экспериментальных исследований обширного плато на высоте двух тысяч метров над уровнем моря по соседству с восхитительным курортом, куда я добрался в конце мая 1899 года. Не прошло и нескольких дней моего пребывания там, как я поздравил себя с удачным выбором и приступил к работе, к которой давно готовился, с чувством благодарности, полный вдохновляющих надежд. Идеальная чистота воздуха, бесподобная красота неба, впечатляющий вид высокого горного хребта, безмолвие и покой этого места — всё способствовало созданию идеальных условий для научных исследований. Ко всему этому нужно добавить бодрящее действие прекрасного климата и необыкновенную обостренность восприятий. В таких местах органы чувств испытывают ощутимые физические изменения: глаза обретают исключительную зоркость, слух очищается и становится более восприимчивым к звукам. Здесь можно явственно различать объекты на таких расстояниях, что предпочитаю, чтобы их засвидетельствовал кто-нибудь другой; я слышал — и за это готов ручаться — раскаты грома с расстояния в семьсот или восемьсот километров. Причем мне удавалось воспринимать их с опережением по времени (если бы ожидание прихода звука не было еще столь утомительным), которое с точностью определял электрический контрольный прибор, и оно составляло почти целый час.