|
Дон Хуан еще трижды выступает озорным соблазнителем, ни разу не увлекшись своими жертвами. Чтобы пленить девушек из народа, например, рыбачку, которая, правда, первой начала кокетничать с ним, и простодушную крестьянку, он использует блеск своего высокого дворянского положения и обещание жениться. В неудавшейся попытке опозорить донью Анну, которая вела сложную интригу ради любви, он прибегает к той же хитрости, что и в случае с Изабеллой, полагаясь, как обычно, на свою безнаказанность. Дон Хуан находится, безусловно, в конфликте с религией, но только как с правилами, стесняющими его личную мораль…Все следующие мировые доны Жуаны последующей литературы выступали против религии в поисках иной морали и иного жизненного начала. Статуя командора воплощает как силу, пугающую вообще, так и силу религиозного мщения, страх божий, который не совпадал с кодексом чести такого вольномыслящего дворянина, как дон Хуан – он был слишком овеян духом времени, чтобы унизиться до суеверной трусости. По мере того, как дон Хуан увлекается и просто упивается своим геройством, состязаясь каменным противником, и проявляет бесстрашие перед лицом вечности, вопрос о восстановлении справедливости и счастливой развязке для других героев отходит на второй план (в опере Моцарта в 1787 году характер донны Анны ничуть не уступает характеру дона Джованни…). Общество донов Хуанов и донов Жуанов, донов Гуанов и донов Джованни к XXI веку превышает сто персонажей – комедии и драмы, трагедии и фарсы, поэмы, оперы и балеты, кукольные спектакли и художественные фильмы, романы и комиксы… Герой, даже в своей неправедной сути, ипостаси, привлекателен смелостью и богоборчеством, отвагой и жизнеутверждающей силой, оптимизмом и неумирающей верой в себя! Байрон и Пушкин, Томан и Моцарт, Видал и Гомес – имена известные и малоизвестные, а еще сколько не названных писателей и поэтов, кинорежиссеров и композиторов – дон Хуан, дон Жуан вечен как персонаж , как типаж, как идея. «Севильский озорник…», насколько это ни покажется, по понятиям современников, странным, формально можно отнести еще к одной творческой линии Тирсо де Молины – к его религиозным драмам. Они-то, вероятно, и были в наиболее резком противоречии с долгом драматурга-монаха. Таковы специально заказанные, с виду выдержанные в церковном духе (драматическая трилогия «Святая Хуана», 1613-1614). Славословия и нагромождение чудес, сопутствующих каждому шагу Хуаны, святой XVI века, не канонизированной церковью, позволили Тирсо вполне безнаказанно создать апологию простых людей и высказать резкое осуждение королевской политики, самоуправства знати и монастырских склок. А его пьесы «И святой, и портной» и «Кто не согрешит, не покается» (около 1628) являются хитро замаскированными под елейные драмы фарсами, наизнанку выворачивающими церковные догматы… — 95 —
|