|
– Кто это, осмелюсь я спросить? – Это детский портрет того друга, о котором я вам говорила. – Которого вы убили? Она вздрогнет и узнает меня. Тогда я брошу ей все доказательства своей правоты и откажусь от нее. Но мало было надежды на такую встречу!» Полкниги, я бы сказала, занято историей сложнейших перипетий его любви, тесно переплетенной с его же поисками экспедиции капитана Татаринова. 3В книге много симпатичных, обаятельных людей – школьных и прочих приятелей Сани Григорьева. Например, будущий биолог Валька Жуков, не вылезающий из зоопарка, – школьник, которого с интересом слушает профессор на обходе зверей . «И вдруг с каким-то веселым удивлением он хлопнул Вальку по плечу и заржал, совершенно как лошадь; все двинулись дальше, а Валька остался стоять с идиотским, восторженным видом. Вот тут-то я его и окликнул: – Валя! – А, это ты! Никогда еще я не видел его в таком волнении. У него даже слезы стояли в глазах. Он растерянно улыбался. – Что с тобой? – А что? – Ты плачешь? – Что ты врешь! – отвечал Валька. Он вытер кулаком глаза и радостно, глубоко вздохнул. – Валька, что случилось? – Ничего особенного. Я в последнее время занимался змеями, и мне удалось доказать одну интересную штуку. – Какую штуку? – Изменение крови у гадюк в зависимости от возраста. Я посмотрел на него с изумлением. Плакать от радости, что кровь у гадюк меняется в зависимости от возраста? Это не доходило до моего сознания». Как до кого-то не дойдет, наверно, как можно решиться обречь себя на исполненную огромных трудностей и постоянного риска жизнь полярного летчика. А через сколько-то лет Саня встретит Вальку уже на севере – тот занимается разведением лисиц. И мальчик, которого Саня привел с собой, рассказывает ему потом, пораженный увиденным, что «они живут совершенно как люди. Там у них мертвый час, потом дети играют, а взрослые некоторые ходят в гости». 4Саня поступает в летную школу. Кончает ее. «Юность кончается в один день – и этот день не отметишь в календаре: „Сегодня окончилась моя юность“. Она уходит незаметно – так незаметно, что с нею не успеваешь проститься. Только что ты был молодой и красивый, а смотришь – и пионер в трамвае уже говорит тебе: „Дяденька“. И ты ловишь в темном трамвайном стекле свое отражение и думаешь с удивлением: „Да, дяденька!“ Юность кончилась, а когда, какого числа, в котором часу? Неизвестно. Так кончилась и моя юность». Саня Григорьев заканчивает одну летную школу, потом другую. Он становится полярным летчиком. Все его помыслы сосредоточены на одном. «Кто знает, может быть, и меня когда-нибудь назовут среди людей, которые могли бы говорить с капитаном Татариновым, как равные с равным?» — 22 —
|