Егор. Биографический роман

И еще он узнает из этой книжки историю недолгой и яркой жизни одного из самых замечательных людей российского XX века.

Подумавши, пришла я к выводу, что эта книжка – все-таки не для каждого даже из смышленых.

А только для таких, кто или уже любит и умеет анализировать , или хочет этому выучиться.

А что это значит – «анализировать»?..

Ну, это прежде всего – думать. Работать головой. Пользоваться своим разумом как рабочим инструментом.

Не довольствоваться одними эмоциями – типа «Не нравится, и всё!» Или – «А моя бабушка говорит, что…». Но пытаться узнать и понять.

Вам кажется, например, что кто-то поступил плохо. Потому что причинил лично вам и вашим близким какое-то – и, может быть, очень чувствительное – неудобство.

Но этого, должна вам сообщить по секрету, еще недостаточно для того, чтобы тут же его возненавидеть и начать поносить. (Хотя многим взрослым дяденькам и тетенькам у нас в России кажется, что совершенно достаточно.)

Сначала нужно разобрать все происшедшее на составные части. Затем установить между ними причинно-следственные связи…

Впрочем, прояснится все это дальше.

Часть первая Егоркино детство. Море

Счастливая, счастливая невозвратимая пора детства!..

Лев Толстой

…Если не верить в детстве, что ты можешь все, то, выросши, ты, скорей всего, не сможешь вообще ничего…

Анонимный философ

1. Москва. Самые-самые ранние годы

Когда Егору исполнилось четыре года, его отдали в детский сад. Ходить туда он не любил. Ему хорошо было дома, где соблюдались «либеральные порядки»: как рассказывает его мама, разрешалось все. Кроме того, что не разрешено: лгать, лениться, сквернословить и плохо относиться к старшим.

И когда однажды Егор заболел и долго просидел дома, то очень даже радовался. Когда же выздоровел – отправился в садик с большой неохотой.

А его там встретили прямо-таки очень хорошо, радостно и ласково:

– А, Егорушка! Как хорошо, что ты пришел! Тебя так долго не было, мы все по тебе так скучали. И ты, наверно, тоже скучал по своему садику? Да?

Его мама вспоминала много лет спустя, как он стоял перед воспитательницей, бледный и сосредоточенный: ведь он был приучен не лгать… Наконец любезно улыбнулся и тихо сказал:

– Да.

Он не смог ее огорчить, сказав правду. И, после мучительных колебаний, принял одно из первых в жизни трудных решений.

Дома были мама и папа – недавний подводник, теперь журналист, мало бывавший в Москве, все больше в плаванье, откуда писал свои корреспонденции. «По морям, по волнам, нынче – здесь, завтра – там».