Трудный путь к диалогу

2. Парадоксы Альберта Швейцера

Деятельность «Доктора из Ламбарене» представляет собой один из парадоксов XX века.

Современник мировых войн и революций, нацизма, расизма, тоталитарных режимов, в эпоху, когда, казалось, невозвратно были утрачены идеалы гуманности и уважения к человеческой личности, он посвящает себя милосердию. Едет в далекую Тропическую Африку, чтобы служить страждущим. Людям иной расы, иной культуры, чуждых ему, европейцу, традиций.

И то был не спонтанный порыв экзальтированного энтузиаста, а осуществление продуманного плана, возникшего у Швейцера еще в юные годы. Он сознавал бесчеловечность современного общества и словно хотел доказать миру, что вопреки всему свет активной христианской любви не померк.

Можно сказать, что именно на таких праведниках и стояло наше злополучное столетие.

Второй парадокс Швейцера — это сочетание в нем трезвости и нравственного идеализма.

Он не тешил себя иллюзиями. Ясно сознавал глубочайший мировой кризис. Видел тупики, в которые завело людей ложное развитие мысли и устремлений. Но при этом Швейцер не погрузился в безысходность и отчаяние. «Мое знание пессимистично, моя вера оптимистична», — говорил он.

Какова же была эта вера?

Здесь мы сталкиваемся с третьим парадоксом Альберта Швейцера.

Сам он считал себя христианином и исповедником Евангелия. Но Парижское Миссионерское Общество согласилось послать его в Африку только врачом, а не пастором. И как на причину этого было указано именно на взгляды Швейцера.

Но разве Швейцер не был христианским теологом, христианином?

Ответ на этот вопрос зависит от того, что вкладывается в само понятие «христианин».

В 25 главе Евангелия от Матфея мы читаем, что Сын Человеческий, Господь и Судия, благословляет тех, кто накормил голодного, приютил бездомного, одел нищего, посетил больного и заключенного в темнице. «Так, как вы сделали одному из братьев Моих меньших, то сделали Мне», — говорит Господь.

В этом смысле «белый доктор», самоотверженно служивший в Габоне своим темнокожим братьям, исполнил одну из главных заповедей Евангелия, был практическим христианином. И вполне естественно, что в периодических изданиях Русской Православной Церкви ему было посвящено несколько публикаций, в которых отдано должное подвигу доктора Швейцера.

Но когда мы обращаемся к воззрениям ученого, к его толкованию Евангелия, выясняется, что дело обстоит значительно сложнее. Это может заметить даже неискушенный человек, читая его автобиографию или книгу «Культура и этика».

Для понимания идей Швейцера важно иметь в виду, что они формировались под сильным влиянием немецкой либеральной теологии XIX века. Это направление радикального протестантизма опиралось на учение Иммануила Канта, который считал, что «чистый разум» не в состоянии проникнуть в самую суть вещей. Отсюда вытекало настороженное отношение кантианцев к метафизике, к умозрительным построениям. Главный акцент делался на «религии чувства», на нравственных аспектах веры.