|
«Церковь в пустыне», немногочисленные потомки древних христиан, которые нашли себе убежище в горах на юге страны и сумели сохранить веру своих отцов в ХVIII веке, еще оставались во Франции. Если они осмеливались иногда собраться где‑либо в горном ущелье или другом неприступном месте, охотившиеся за ними драгуны выслеживали их, ловили, и они становились пожизненными каторжниками на галерах. Лучших, благороднейших и образованнейших сыновей и дочерей Франции заковывали в цепи вместе с ворами и убийцами. Кое‑кто удостаивался более счастливой участи: их, беззащитных и беспомощных, хладнокровно убивали, когда они молились, стоя на коленях. Сотни стариков, беззащитных женщин и невинных детей были убиты во время богослужений. И часто, пробираясь сквозь горные ущелья и леса, где они обычно собирались, можно было увидеть «трупы убитых и подвешенных на деревьях людей». Страна, опустошенная мечом, секирой, кострами, «была превращена в огромную пустыню». И эти зверства… совершались не в период мрака и невежества, но в блестящую эпоху Людовика ХIV, во времена расцвета науки и литературы, во времена, когда духовенство двора и столицы состояло из образованных и красноречивых мужей, старавшихся выказать свою кротость и добродетельность». Тягчайшим преступлением, самым страшным из всех совершенных в те мрачные столетия зверств стала Варфоломеевская ночь. Мир и сегодня с содроганием вспоминает об этом трусливом и жестоком нападении. Король Франции, уступая требованию римских священников и прелатов, дал согласие на изуверское истребление инаковерующих. Колокольный полночный звон стал сигналом к началу резни. Тысячи протестантов мирно спали в своих домах, полагая, что находятся под покровительством короля. Их выволакивали на улицу и хладнокровно убивали. Подобно тому, как Христос незримо указывал путь Своему народу, освобождая его из египетского рабства, так и сатана незримо руководил своими подручными в этом страшном деле. Резня в Париже продолжалась целую неделю, причем первые три дня отличались особой, непостижимой свирепостью. Кровопролитие не ограничилось стенами Парижа, особым указом короля избиение протестантов происходило во всех провинциях и городах. Ни возраст, ни пол не имели никакого значения. И невинного младенца, и убеленного сединами старца постигала одинаковая участь. Знатный и простолюдин, старый и юный, мать и дитя гибли вместе. В течении двух месяцев продолжалась эта резня во всей Франции. Было уничтожено 70 тысяч человек – цвет нации. «Когда Рим узнал о происшедшей резне, радость духовенства была беспредельной. Вестнику, прибывшему с этим сообщением, кардинал Лорренский вручил награду в тысячу крон, пушка города св. Анжело громовыми залпами приветствовала это событие. На каждой колокольне звонили колокола; костры превратили ночь в день; Григорий XIII в сопровождении кардиналов и других духовных сановников посетил собор св. Людовика, где кардинал Лорренский пел: Тебе, Господи… Для увековечивания этого побоища отчеканили медаль, и в Ватикане до сих пор еще хранятся три фрески Вазари, где изображены нападение на адмирала‑гугенота, король, обсуждающий со своими советниками предстоящую резню, и сама резня. Григорий послал «Золотую Розу», а спустя четыре месяца после резни… он с удовольствием слушал проповедь французского священника… который говорил о том дне, исполненном счастья и радости, когда святейший отец, получив столь отрадные вести, торжественно направился в собор, чтобы возблагодарить Бога и святого Людовика». — 167 —
|