|
Небывалое возвышение католичества к концу XI века после победы папства над местечковым властвованием императоров при Иннокентии III обеспечило кроме Крестовых походов следующее. Вассальскую зависимость от папы признали английский король Иоанн Безземельный, португальский король Санчо I, ленский король Альфонс IX, арагонский король Педро II, и болгарский царь Калоиоанн. В то же время, папе противостояли ряд германских императоров, конфликт с которыми с XII века превратился в борьбу двух партий гвельфов (сторонников пап) и гиббелинов (сторонников императора). Папе особо противостоял император Фридрих II Гогенштауфен, слывший атеистом и богохульником. Ни Иннокентию III, ни его преемникам не удалось его одолеть (а значит германцы нарушили мировой порядок в Европе, насаждаемый «закулисой»)[312]. С этого времени начинается закат папского могущества, завершившийся в начале XIV века «Авиньонским пленением пап». В общем-то извечное германское стремление быть «круче» всех, невзирая даже на вероломство, возможно было решающим в сломе сценария установления всеевропейского единства под центральным руководством римского папы. Первый острый необратимый кризис библейского христианства знаменовался «Авиньонским пленением пап» после «блестящей» операции короля Филиппа IV Красивого. В дальнейших рассуждениях мы будем основываться на том выводе, который сделал сам В.Н.Емельянов: масонство едино во всём мире, хотя масонские низы об этом и не подозревают. Автор «Десионизации», освещая времена образования первых рыцарских церковных орденов, считает, что уничтожение Филиппом IV тамплиеров было неожиданностью для «мировой закулисы» и явилось доброй инициативой для многих королевских верхушек Европы: «ВПЕРВЫЕ И, К СОЖАЛЕНИЮ, ЕДИНСТВЕННЫЙ РАЗ ЗА 3000 ЛЕТ АДМИНИСТРАТИВНЫЙ АППАРАТ ГОЕВ ОКАЗАЛСЯ НА ВЫСОТЕ и не только во Франции[313]. В этот же день по просьбе дружественного им Филиппа Красивого многие монархи Европы поступили так же». Это не вяжется с тезисом о единстве масонства и не укладывается в логику дальнейших рассуждений автора, а также не ложится и в историческую целесообразность, которую поддерживала «мировая закулиса», делая “историю” согласно своему глобальному сценарию. Конечно, тамплиеры могли в какой-то мере выйти из-под контроля «закулисы» (и папской церкви), но они не обладали властностью (ни один масонский орден и ложа не обладают самостоятельностью — самовластностью — в силу многих причин, которые мы опишем далее, и первая из причин это несовершенство психики для какой-либо самостоятельности) и не могли свободно диктовать свои условия своим же хозяевам: иерархия по посвящению исключает любое своеволие. Выйти же из толпо-“элитарной” иерархии целым орденом, конечно, можно было (ненадолго) — но существовали и другие ордена, тайные организации, а в силу внутриодренской иерархии достаточно было физически устранить его руководство (которое вледеет секретами), и весь орден “завянет” как растение без воды. Но сделать это может лишь тот, кто сам обладает информацией о структуре верхушки тайного общества. Учитывая строгую иерархическую структуру масонских орденов (где нижестоящие не знают своих вышестоящих хозяев и так далее), кроме высшего надорденского руководства никто не мог дать распоряжение на прикрытие ордена тамплиеров, раскрыв исполнителю (им стал Филипп IV) ключевые фигуры “заговора”. — 147 —
|