Учебный курс Сравнительное богословие. Книга 1

Избрание в женском организме определённой яйцеклетки в процессе мейоза одной из клеток в фолликуле тоже необъяснимо ни на уровне биохимии организма и клеток, ни на уровне внутриклеточной биомеханики. Это механистически необъяснимо тем более, что в мейозе способны выживать яйцеклетки с заведомо больными генами, и способны гибнуть несостоявшиеся яйцеклетки с заведомо здоровым геном, некогда парным больному в клетках организма матери, благодаря чему мать не была сама обременена какими-то генетическими болезнями.

Избрание яйцеклетки в организме матери и избрание предназначенного для зачатия сперматозоида в организме отца в механистическом и атеистическом мировоззрении можно было бы списать на бесцельную и бессмысленную «слепую случайность» в игре комбинаторного механизма перераспределения генов, не обусловленную ни прошлыми причинами, ни целями, которые предстоит достичь в будущем, ни нравственностью, ни этикой родителей. Но «случай — по словам А.С.Пушкина — мощное мгновенное орудие Провидения», т.е. не беспричинен и не бесцелен, а обусловлен прошлым и тем, как намерения на будущее согласуются с Высшим промыслом. И, соответственно, случай, будучи поистине мощным мгновенным орудием Провидения, обладает своим смыслом и целесообразностью в осуществлении Промысла; он — вовсе не слеп, а наоборот — адресуется исключительно точно.

Теперь вернёмся к «закономерности исторических явлений, которая обратно пропорциональна их духовности», и покажем пример немеханистической связи мейоза и путей, по которым протекает история, на общеизвестном случае: рождении цесаревича Алексея Николаевича (сына последнего российского императора).

Мальчик был болен гемофилией — несвёртываемостью крови, генетически приходящей в род, ведущийся по мужской родословной, вместе с женщиной, которая становится супругой мужчины этого рода. Ген, ответственный за возникновение большинства видов гемофилии, передается потомкам по женской линии, поскольку содержится в женской хромосоме «Х», которая в организм сына при естественном оплодотворении попадает только из организма его матери. Парная ей хромосома «Y» в мужской организм попадает от предков, передаваясь по мужской линии родства, но в ней нет соответствующих генов, которые могли бы заблокировать и исправить программы, несомые больными фрагментами хромосомы «Х».

Если бы в хромосомном наборе матери цесаревича — императрицы Александры Федоровны — обе хромосомы «Х» содержали больной соответствующий ген, то она сама бы от рождения страдала несвертываемостью крови и подвергалась бы риску умереть в каждые месячные. Это означает, что была принципиальная возможность передачи от неё к сыну здорового гена из парной хромосомы «Х», если бы из трёх унич­то­жен­ных женским организмом протояйцеклеток была бы сохра­нена одна из двух, несущая здоровый ген, а не та, которая положила начало развитию организма цеса­ре­вича. В таком варианте мейоза цесаревич бы был здоров (по крайней мере, в отно­шении гемофилии, поскольку о генетических программах двух других погибших протояйцеклеток ныне людям гово­рить не приходится).