Отец Александр Мень. Пастырь на рубеже веков

Если бы причина зла лежала в материи, то бегство из мира, аскеза, оказались бы достаточны для обожения человека. Воплощение Сына Божия было бы не нужно для спасения, и Христос не сказал бы про Себя, что Он есть единственная «дверь» в Царство Небесное (Ин 10. 7).

Согласно Библии, этот мир сотворён чистым; «плоть», «материя» не имеют специфического греха. По отношению к материи, к чувственному Библия оптимистична. Евангелие призывает человека не к разрыву родственных связей с материальным миром, а к отказу от маммоны — корыстной привязанности к благам цивилизации. Более того, мысля истоки зла за пределами чувственного мира, Библия позитивно смотрит и на творческую деятельность человека.

Батюшка считал, что «тайна Боговоплощения есть великое свидетельство против тех, кто хотел бы рассматривать тело с точки зрения нехристианского дуализма и спиритуализма» [66].

Разрыв с Небесным Отцом, грехопадение сопровождалось творческим обнищанием людей. Искупление, возврат блудных детей к Небесному Отцу ведёт к новому обогащению творческих сил.

Христос завоёвывает мир, спасает его, освещает всю природу человека, заключает с ним Свой Завет. Он, по словам евангелиста Иоанна, есть «Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» (Ин 1.29).

На Его учеников, таким образом, ложится великая ответственность перед Богом продолжить работу Своего Господа по творческому преображению мира. Для того и поставил их Господь, чтобы они шли и приносили плод и чтобы плод их пребывал (Ин 15.16).Как говорил В. Соловьев: «По апостольскому учению все человечество имеет общую задачу, одно общее дело — осуществление Царства Божия в мире». И эта задача не должна казаться человеку непосильной, ибо, «открыв человечеству Царство Божие, которое не от мира сего, Иисус Христос дал и все необходимые средства для реализации этого Царства в мире».

Что же касается ожидания конца света, то отец Александр объяснял, что оно базировалось у первых христиан (и у апостола Павла) на сильном чувстве присутствия Бога. Он говорил, что это чувство часто порождает футурологические ожидания, но потом они как бы отшелушиваются, отделяются. А чувство богоприсутствия, жизни со Христом, остаётся постоянным. И батюшка учил о Парусин (втором Пришествии) как о таком перманентном Присутствии, а не о чем?то, имеющем отношение к футурологии. Отсюда его постоянное напоминание, что Суд уже начался с приходом Христа в мир и Бог стоит перед человеком сегодня и здесь.

Приход Сына Человеческого означает, по мысли отца Александра, новый этап, следующую фазу того же Откровения, начало которого восходит к праотцу Аврааму. Если раньше Божественная воля открывалась только в Законе и учении, то ныне Сам Бог говорит с людьми через Помазанника. Наступила последняя мессианская эра.