Отец Александр Мень. Пастырь на рубеже веков

Говоря о восприятии Предания в XX веке, батюшка как?то сослался на священника Александра Ельчанинова, которого лично ощущал как святого. Он говорил: «Записи отца А. Ельчанинова — это типичный образец многовекового опыта Церкви, предания изначального, которое зафиксировано на языке современности. <…> Я думаю, что опыты старца Силуана (тоже XX век), опыты христианских мыслителей нашего времени — все это входит как?то в Предание Церкви». То же самое можно сказать и о книгах самого отца Александра. Но в отличие от А. Ельчанинова или старца Силуана, батюшка стремился к тому, чтобы ассимилировать в своём опыте не только православную, но всю христианскую культуру.

В этом проявлялось его вселенское христианское сознание, унаследованное от Владимира Соловьева, которого батюшка называл своим духовным учителем. В. Соловьев, по словам отца Александра, «с юных лет и до последних дней своей жизни следовал принципу, который когда?то был высказан философом и математиком Лейбницем: человек всегда неправ, когда он отрицает, особенно философ. И каждая доктрина, каждое учение обычно имеет самые слабые стороны как раз в том, что оно отрицает» [60].

На что бы отец Александр ни обращал своё внимание, он старался взять из нового для него явления нечто ценное. Его мышление, как и мышление Соловьева, проходило под знаком того, что философ называл словом «всеединство». Понятие это многозначное, но, по мнению батюшки, для нас оно должно означать умение созидать, синтезировать.

В одной из бесед отец Александр говорил, что Отцы Церкви учат нас опираться на первоначальное, евангельское, апостольское христианство. «У них было два ориентира: первый — они всегда оглядывались на апостолов, второй — они были открыты миру. Проблемы, которые волновали мир (социальные, культурные, даже политические), волновали и их» [61]. Обращаясь к опыту апостолов и не отрицая важности самодисциплины, Отцы Церкви видели путь спасения и смысл жизни в её преображении силой Святого Духа.

Святые писали о своей встрече с Христом в условиях того времени, когда они жили. Они, как бы вслед за апостолом Павлом, создавали собственное Евангелие; предлагали собственное видение важнейших догматов Богочеловеческой религии, пережитое ими лично. Прежде всего, тайн Воплощения, Воскресения, схождения Святого Духа — всего, что и для нас является самым главным. И мы только тогда прочитываем Слово Божие сердцем, а не умом, когда, следуя традиции Отцов Церкви, сопоставляем евангельское Откровение с личным духовным опытом, который можем получить в Евхаристии, в молитве, в заботе о ближних.