Отец Александр Мень. Пастырь на рубеже веков

Он говорил, что стоит потерять даже полчаса, как всё пропало… Там, где упускаешь небольшой отрезок времени, за ним проваливаются целые куски. В своём еженедельнике он планировал работу и встречи на полгода вперёд, никогда не отвлекался на суетные мероприятия и потому успевал делать очень много.

Отец Александр помогал своим ученикам жить в том социуме, в котором они родились. Батюшка говорил, что «Христос учит не тому, как произошло зло, — это философия. Он учит нас тому, как жить в мире, в котором есть зло».

Несмотря на то, что отец Александр был против бегства христиан из социальной жизни, ему нравилось, когда люди вырывались из рутинной обыденности в творчество, когда они не крутились на службе, как винтики. Свободная творческая работа требует риска и веры, позволяет почувствовать помощь Божию. Батюшка любил, чтобы люди сами распоряжались своей жизнью, а не система управляла ими. Возможность полностью себя реализовать даётся человеку именно в творческой работе.

В задачах, которые ставил перед людьми отец Александр, не было ничего революционного — стать человеком, хорошо работать на своём месте, быть добрым к сослуживцам, любить свою семью и своих друзей, быть хорошими, любящими родителями, верными мужьями и жёнами.

Все это некоторым людям казалось чем?то незначительным. Они обвиняли батюшку в том, что он не борется с архиереями, с советской властью, в то время как сами нуждались в решении простых проблем. Подобные «мелкие цели» были для них на самом деле недостижимы, и бунт казался им куда более притягательным, нежели настоящие ценности человеческой жизни.

Но, конечно, гораздо больше было людей, которые ездили к отцу Александру, привлечённые его внутренней гармонией, соединением в нём настоящей глубокой учёности с удивительной простотой и смирением. Знаменитый священник, писатель, богослов был в общении скромным и мудрым. В советскую эпоху тотальной профанации ценностей интеллигенция стремилась прежде всего к такой простоте и искренности.

7

Отец Александр легко общался с людьми, ещё не принявшими христианскую веру. Он жил среди них и умел их любить, несмотря на то, что находился в идейной оппозиции существующему режиму. На вопросы о своей вере он отвечал, не нападая и не обличая, а, напротив, отыскивая положительные черты, общие для него и его собеседника. Общими были такие понятия, как справедливость, братство, скромность и некоторые другие, заимствованные коммунистической идеологией из христианской этики. Хотя эта идеология была лживой и использовала данные представления, чтобы манипулировать сознанием масс, но все?таки подобные положительные принципы питали ум и совесть многих честных людей советской эпохи. С этим надо было считаться.