|
Разумеется, Бог может вступить в непосредственный контакт с любым «простым смертным». Но почему любой и каждый, лишь на том основании, что он сотворён «по образу и подобию Божию», самоуверенно полагает, что именно он, а не кто-либо другой, говоря словами Ф. М. Достоевского, вовсе не «тварь дрожащая», а «право имеет»?! Почему всякий «встречный поперечный», кто сподобился накропать какой-либо «духовно-возвышенный», как он с наивной самоуверенностью полагает, опус - тут же начинает мнить себя «избранным» и «призванным»?! Используя, ставшее уже крылатым выражение из знаменитого советского фильма «Семнадцать мгновений весны», напомним всем «избранным» и «призванным», что не следует, без достаточных на то оснований, «мнить себя фигурой, равной Черчиллю», иначе рискуешь прослыть, причём, совершенно справедливо - «городским сумасшедшим». Здесь не следует забывать известный тезис: если ты обращаешься к Богу, то – это молитва, если же Бог обращается, к тебе, то это, чаще всего – шизофрения. То же самое относится и к различным «голосам», «даймонам», «музам» и т.д., вдохновляющим «избранников Божиих» на творческий труд. Конечно, говоря словами знаменитого поэта-барда Игоря Талькова – «Поэты не рождаются случайно», но именно – Поэты, с Большой буквы, а не заурядные «рифмоплёты». И это относится к представителям всех творческих профессий.430 В целом же, как показывает жизнь, всем «избранным» и «призванным», как правило, место там, где они обычно и собираются – в соответствующих лечебных учреждениях. Там их полным-полно: и «цезарей», и «наполеонов, и «гитлеров», и «миссионеров» всех религий и духовных учений. Что умиляет в христианских пастырях (как и в адептах всех теистических религий), так это какая-то по-детски инфантильная, наивно-трогательная убеждённость, что Всевышний водит по жизни на помочах каждого из неисчислимого множества существ, сотворённых «по образу и подобию» Божию, наделённых свободой воли и расселённых по всей бесконечной Вселенной. Откуда вообще у «смиренных христиан» такое, чуть ли не поголовное, отсутствие всякой духовной скромности, замешанное на какой-то, прямо-таки дьявольской духовной гордыне?! Послушать их, так получается, что Бог только для того и существует, чтобы постоянно опекать их «от рождения и до тризны», подобно тому, как любящий отец опекает всю жизнь своих, не в меру избалованных, беспомощных отпрысков, снисходительно прощая им не только мелкие шалости, но и серьёзные проступки. Но, не только воинствующее «антиэзотерическое» критиканство, но и популяризаторская «миссионерская деятельность» диакона А. Кураева представляет собой вопиющую профанацию православия, и скорее отвращает от православия думающих людей, чем их к нему привлекает. «Шоумены от религии», лавры которых, видимо, не дают покоя А. Кураеву, выглядят органично только в рамках протестантизма, поскольку, как подчёркивал Рене Генон, протестантизм, в процессе своего «становления» деградировал, фактически, до уровня «квазирелигиозной» формы - пустой скорлупы, лишённой сакрального содержания: «То, что осталось в результате всех этих извращений, уже нельзя было назвать религией даже в самой искаженной и ухудшенной форме. Это простая «религиозность», то есть смутное и неосмысленное душевное влечение, не основанное ни на каком подлинном знании».431 — 152 —
|