|
Как мы сейчас увидим, большая часть обрядов инициации и моделей соответствующего ритуального поведения наполнены символизмом смерти и воскресения (или смерти и повторного рождения). Между прочим, посвящаемый действительно как бы умирает для мира несведущего детства и свободной от ответственности невинности, для мира «профанности», и готовится к «возрождению» в качестве нового духовного существа[179]. Матери инициируемых и другие женщины племени, так же как и сами посвящаемые, буквально понимают эту ритуальную смерть. Матери убеждены, что их мальчики будут убиты или проглочены таинственными и враждебными сверхъестественными существами. Но они знают также, что мальчики вновь возвратятся к жизни, хотя не теми, кем они были до инициации: их детьми. Но этой причине они скорбят над новичками так, как скорбят над убитыми[180]. Переживания же самих посвящаемых определяются тем, что испытания и предписываемые им формы поведения в период изоляции — и в особенности при совершении различных хирургических операций над ними — беспрестанно подчеркивают ритуальную символику смерти. Например, их могут накрывать ветками или циновками и им не разрешается говорить, а предписывается объясняться только с помощью нечленораздельных звуков и жестов. Новичка даже носят иногда на руках, словно он беспомощен. В некоторых племенах даже имеется ритуал, когда посвящаемого кладут на носилки, образованные из скрещенных копий, которые держат стоящие в два ряда мужчины, как если бы он был заколот копьями, при этом оба ряда мужчин медленно движутся, а женщины плачут[181]. Даже простейшая ритуальная операция — выбивание одного из передних зубов — символизирует смерть новичка от руки сверхъестественного существа. Во время операции вращается гуделка, звук ее должен указывать на присутствие сверхъестественного существа. У вирадьюри посвящаемым говорят, что Дарамулун идет, чтобы сжечь их. Но после выбивания зуба наставник показывает гуделку и говорит: «Это Дарамулун!» Инициируемым разрешают потрогать и повращать гуделку и рассказывают им миф о происхождении инициации (Дарамулун утверждает, что во время инициации он убивает мальчиков, режет их на куски, сжигает, а затем возвращает к жизни — «это новые существа, и у каждого нет одного зуба»)[182]. Символическая смерть Обрезание — возможно, самый важный из австралийских обрядов инициации, его главная символика — ритуальное убийство[183]. Выполняющие операцию воплощают или представляют сверхъестественных — весьма демонических — существ. В некоторых племенах перед совершением этой операции вращают гуделки и показывают их неофитам сразу после нее[184]. Символический смысл очевиден: обрезание исполняется представителем сверхъестественных существ, чей «голос» слышен (звук гуделки). Но посвящаемому раскрывают также секрет реального источника «голоса» сверхъестественного существа, В других случаях убийство инициируемых представляется как проглатывание их гигантским чудовищным существом, обычно Змеем. Однако значение обрезания может меняться, когда церемония инициации интегрирована в новый культ. Так, на западе Арнемленда сегодняшних неофитов «отождествляют с теми, кто был рожден в начале мира сестрами Дьянггавул. Мальчику, которому только что обрезали крайнюю плоть, говорят, что он „возник“ от своей Матери, имея в виду Дьянггавул»[185]. — 45 —
|