|
Мне вспоминается еще один случай. Когда разоряли храмы, какой–то лихой комиссар постановил закрыть церковь, и его сподвижники устроили последнюю вечеринку и вытащили из храма алтарь, престол, чтобы использовать его в качестве стола для закуски. Это было на Волге. Соседи–мусульмане пришли, разогнали пьяных, взяли алтарь и отнесли его обратно в храм. Они были возмущены! Они не были христианами, но у них было чувство святыни. Мы знаем также, что люди, которые воспитывались в христианской вере, умели с уважением и с благоговением относиться к чужим святыням. Это не только долг человечности, но это Призыв, который исходит к нам непосредственно от Того, Кто создал нас. Если мы не дети единого Бога, Отца, то мы не братья и не сестры друг другу. Братьями и сестрами могут называться только люди, имеющие общее рождение. Христианство и ислам имеют общие корни. Я думаю, не всем это ясно, не все это отчетливо понимают. Я думаю, что серьезное обсуждение этих проблем, этих точек соприкосновения между двумя великими религиями нашей страны сейчас, более чем когда–либо, уместно. Потому что наиболее авторитетные силы ислама и христианства нашей страны могли бы совместно противостоять тому злу разрушения и распадения, той ржавчине, которая разъедает наше общество. Во имя веры. Во имя духовных ценностей. Во имя вечных нравственных заповедей, данных Богом нашему праотцу Аврааму, от которого ведут свое происхождение монотеистические религии, в частности, христианство, ислам, иудаизм. Что есть общего в христианстве и исламе? Библия учит нас, что Бог действует в истории. Этому же учит нас и Коран. Что у нас еще общего сегодня? Прежде всего — абсолютный монотеизм, тот монотеизм, на котором вырастали Библия (вместе с Евангелием) и Коран. Универсализм. Если Ветхий Завет был нацелен на универсализм, если христианство его пытается реализовать, ибо оно призвано соединить людей разных культур и племен («эллина, иудея, варвара и скифа»), то по той же модели действует и ислам, который является универсальной религией, религией мировой. Иудаизм в этом отношении двинулся назад, возвращаясь к древним моделям чисто национальной религии. Общее у нас и учение о том, что Творец, создавший мир, многомилостив. То есть мировое Божественное начало — личностное и исполнено добра. Вероятно, кто–то из вас наслышан, что в исламе много фатализма. Но на самом деле ислам — разветвленное и очень сложное учение. И очень многие теологи ислама трактуют предопределение так, что, если в самом широком, высшем смысле слова Бог управляет всем, то на нашем, человеческом уровне нам предоставлена свобода. — 152 —
|