|
Роль эта очень мало подходит историческому Пилату. В письме к Филону Александрийскому Агриппа I называет Пилата «человеком с непреклонным характером и беспощадно жестоким». И упрекает его в «лихоимстве, хищениях, насильственных действиях, злоупотреблениях, оскорбительном обращении, непрерывных казнях без всякого суда, бесконечных и невыносимых жестокостях». Жестокость и беспощадность Пилата вызвали такое возмущение, что даже римская центральная власть принуждена была обратить на это внимание и отозвать его (в 36 г. после Р. X.). И именно этот изверг должен был выказать такую исключительную справедливость и мягкость по отношению к простому пролетарию Иисусу. Евангелисты были слишком необразованные люди, чтобы заметить это противоречие, но они все же смутно чувствовали, что приписывают римскому прокуратуру слишком странную роль. Поэтому они искали какой-нибудь предлог, чтобы сделать ее более достоверной. Они сообщают, будто бы иудеи ожидали, что Пилат отпустит в честь пасхи одного преступника, и, когда он предложил им отпустить Иисуса, они закричали: нет, отпусти нам лучше разбойника Варавву! Очень странно, однако, что о таком обычае рассказывают нам только евангелия. Он находится в противоречии с римскими учреждениями, которые не давали прокуратору права помилования. Находится также в противоречии со всяким\упорядоченным правовым строем тот факт, что право помилования передавалось не какой-нибудь ответственной коллегии, а случайно собравшейся толпе. Только теологи могут верить в возможность таких юридических отношений. Но если мы даже оставим все это в стороне и признаем, что иудейская толпа, собравшаяся перед домом прокуратора, имела право помилования, то все же приходится спросить, какое, собственно, отношение оно имеет к данному случаю? Перед Понтием Пилатом стоит вопрос: виновен ли Иисус в государственной измене или нет? Должен ли он осудить его? И он отвечает новым вопросом: хотите ли вы применить в пользу Иисуса свое право помилования или нет? Пилат должен произнести приговор, но вместо этого он апеллирует к помилованию! Разве он не имеет права освободить Иисуса, если он считает его невиновным? Но мы сейчас же наталкиваемся на новую несообразность. Иудеи имеют будто бы право помилования, но как они пользуются им? Довольствуются ли они тем, что требуют освобождения Вараввы? Нет, они требуют распятия Иисуса! Евангелисты, очевидно, думали, что из права помиловать кого-нибудь вытекает также право осудить другого. Этой странной юрисдикции соответствует не менее странная политика. — 266 —
|