|
Когда обед бывал готов, Свамиджи, вымыв руки и прополоскав в ванной рот, входил в «алтарную» комнату — всегда босиком (кожа на ступнях у него была мягкая, розовая) и в шафрановом дхоти, доходившем ему до лодыжек. Он шел к кофейному столику, над которым висела картина, изображавшая Господа Чайтанью и Его спутников. А спутники Свами стояли вокруг него вдоль стен. Кейт вносил большой поднос с чапати, разложенными стопками по дюжине, и ставил его на пол перед алтарным столиком, где уже стояли кастрюли с рисом, далом и сабджи. Свамиджи начинал читать бенгальскую молитву, которую произносят, предлагая пищу Господу, и все присутствующие, встав следом за ним на колени, старательно повторяли ее слово за словом. Ароматный пар, словно дым курящихся благовоний, поднимался к потолку перед изображением Господа Чайтаньи, а ученики Свами, касаясь головой деревянного пола, повторяли за ним слова молитвы. После этого Свамиджи садился вместе со своими друзьями и ел тот же самый прасад, который ели они. Кроме этого он выпивал стакан горячего молока с бананом. Он нарезал банан на ломтики о край металлического стакана так, чтобы ломтики падали прямо в горячее молоко. Все знали, что Бхактиведанта Свами хочет, чтобы каждый из них ел как можно больше прасада, и это создавало веселую, домашнюю атмосферу. Никому не позволялось просто сидеть, копаясь в тарелке, или прикасаться к пище только из вежливости. Они ели со смаком, чего и хотел от них Свамиджи. Если он видел, что кто-то ест без удовольствия, то обращался к нему по имени и с улыбкой говорил: «Почему ты не ешь? Возьми еще». Он часто смеялся и повторял: «Когда я плыл на корабле в вашу страну, я думал: „Неужели американцы будут это есть?“». Молодые люди протягивали тарелки за добавкой, и Кейт накладывал им вторые порции риса, дала, чапати и овощей. В конце концов, это была духовная пища. Есть надо было много — прасад очищал и освобождал от влияния майи. Кроме того, это была здоровая, вкусная и пряная пища, не чета американской. Это было так же здорово, как киртан. От одной еды можно было запросто «улететь». Они ели правой рукой, по-индийски. Кейт и Говард научились этому в Индии. Раньше им уже доводилось есть подобные блюда, но, как они сказали Свами и его последователям, которые пришли пообедать, даже в Индии им никогда не приходилось пробовать такой вкусной еды. Один из ребят, Стэнли, был еще совсем юным, и Свамиджи, как любящий отец, всегда следил за тем, чтобы он ел как следует. Мать Стэнли встретилась со Свамиджи и сказала ему, что разрешит сыну жить в храме, только если Свамиджи пообещает ей присматривать за ним лично. Свамиджи согласился. За едой он все время поощрял юношу брать больше, пока у Стэнли в конце концов не прорезался волчий аппетит, и он не стал съедать по десятку чапати за один присест (он съедал бы и больше, если бы Свамиджи не останавливал его). Но то, что Свами ограничил Стэнли десятью чапати, было единственным исключением, обычно же только и слышалось: «Еще, берите еще». Когда, закончив есть, Свамиджи вставал и уходил из комнаты, Кейт забирал с собой пару добровольцев для мытья посуды, а остальные расходились по домам. — 72 —
|