Петр, Павел и Мария Магдалина

И наконец, Павел выполняет свою клятву Нерону. К удивлению и ужасу императора, апостол является ему после смерти полным жизни. В данной истории император не раскаивается, да едва ли можно было ожидать этого от него. Ведь есть предел тому, насколько сильно благочестивая легенда может исказить исторические факты, а большинство людей времени ранней Церкви считали Нерона деспотом, нераскаявшимся вплоть до самой смерти.

Жизнь Павла после смерти

Независимо от того, оживал Павел после смерти или нет, ясно, что его писания и учение продолжали жить. Как мы много раз убеждались, это не означает, что хранили и помнили его фактическое учение. Гораздо чаще его учение помнили в таких формах, которые мало походили на то, что он в действительности проповедовал. Возможно, это верно для всех великих религиозных учителей. Во всяком случае становится понятнее, как Павел мог «являться» после смерти в столь многих обличиях. Некоторые из его последователей помнили его как приверженца Еврейского Священного Писания (например, те из них, кто хранил его Послание к Римлянам). Другие считали его откровенным противником Священного Писания (эбиониты и маркиониты). Некоторые помнили его как верившего, что будущее воскрешение будет физическим преображением тел верующих (те, кто хранил Первое послание к Фессалоникийцам и Первое послание к Коринфянам). Другие видели в нем сторонника духовного воскресения, которое уже случилось во Христе (неизвестный автор Послания к Ефесянам). Одни помнили его как сторонника важной роли женщин в христианских церквах (автор «Деяний Павла и Фёклы»). Другие считали его откровенным противником участия женщин в деятельности церквей, требовавшим, чтобы женщины хранили молчание, и побуждавшим их ради своего спасения рожать детей (автор Первого послания к Тимофею). Одни помнили его как сторонника докетического понимания мира и Христа (Маркион). Другие считали убедительным противником докетических взглядов (Тертуллиан и автор «Третьего послания к Коринфянам»). Одни помнили его как провозвестника гностического понимания Священного Писания и спасения (Валентин). Другие считали апостольским противником любых гностических идей (Ириней и Тертуллиан).

Короче говоря, Павел — не кладезь всего для всех людей, но совершенно разный для разных людей, каким был и Симон Петр, а во многом и сам Иисус до них. Возможно, такова отличительная особенность христианского величия.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

МАРИЯ МАГДАЛИНА

Глава тринадцатая

Мария Магдалина в массовой культуре и истории