|
О помыслах блудных и как сопротивляться им?<…>Нужно всячески тщательно отсекать эти помыслы, побеждать их непрестанной молитвой Богу, как поступали святые отцы, различными способами, но одинаково по существу. Один из отцов много лет молился так: «Изгонящии мя ныне обыдоша мя; Радосте моя, изба–ви мя от обышедших мя» Ср.: Пс. 16:11; 31:7. . Иной же из отцов говорит: «Боже, в помощь мою вонми» и так далее Пс. 70:12 и далее. . Иной же отец: «Суди, Господи, оби–дящия мя и возбрани борющия мя», и прочее из псалма Пс. 34:1. <…>Когда же надлежит тебе вступить в особенно сильную духовную брань, тотчас встань, возведи очи и руки к небу, молясь так: «Ты силен еси, Господи, и Твой есть подвиг: Ты ратуй и победи в том, Господи, о нас» Ср.: Пс. 117:14—16. ; и воззови ко Всесильному в немощах смиренными словами: «Помилуй мя, Господи, яко немощен есмь» Пс. 6:3. . Таково предание святых. И если преодолеешь эти борения, то познаешь искусом, что, по благодати Божией, побеждаются эти помыслы всегда именем Иисусовым и нет более верного средства для победы Нил Сорский. Послание 2. . В учении преподобного Нила Сорского о трезвении и молитве Иисусовой нет ничего оригинального: во всех своих аспектах оно заимствовано из классических произведений византийской духовности. Значимость преподобного Нила обусловлена тем, что благодаря его трудам молитва Иисусова, уже хорошо известная по славянским переводам творений Иоанна Лествичника, Исихия, Григория Синаита и других византийских аскетических писателей, вошла в плоть и кровь русского монашества и стала неотъемлемой составной частью русской аскетической традиции. Добавим, что влияние преподобного Нила (как в свое время и влияние византийских исихастов) распространилось далеко за пределы монастырей и затронуло широкие круги мирян, для многих из которых молитвенное призывание имени Иисусова стало излюбленным духовным деланием. Святитель Димитрий Ростовский Святитель Димитрий Ростовский (1651—1709), автор многочисленных сочинений, в том числе многотомного сборника «Четьих–Миней», жил в эпоху, значительно отличавшуюся от эпохи преподобного Нила Сорского. К этому времени «московское» благочестие начало уступать место «киевскому», среди архиереев и ученых монахов начали появляться люди, воспитанные в латинском схоластическом духе, все более заметным становилось расхождение между академической и монашеской традициями: богословие приобретало «школьные» черты, отрывалось от реальной религиозной жизни, а благочестие становилось все менее ориентированным на богословие. Однако святой Димитрий сумел органично сочетать в себе обе традиции: будучи выпускником Киево–Могилянской академии (или коллегии, как она тогда называлась), он долгие годы прожил в российских монастырях и впитал в себя дух исконного монашеского благочестия, который нашел отражение в его трудах. — 407 —
|