История спасения

Иаков исповедал свою греховность: "Недостоин я всех милостей и всех благодеяний, которые Ты сотворил рабу Твоему" (Быт. 32:10). Когда скорбь постигнет праведных, они глубоко ощутят свою ничтожность и со слезами на глазах исповедуют ее, подобно Иакову, они будут молить Бога во имя Христа о помощи, обещанной слабым, зависимым от Него, находящимся в безнадежном положении кающимся грешникам.

В отчаянии Иаков крепко держал Ангела и не отпускал Его. Когда со слезами на глазах он умолял Его, то Ангел напоминал ему все прошлые грехи и пытался вырваться, чтобы испытать его. Так и праведные во время скорби будут испытаны, чтобы проявить силу своей веры, упорство и непоколебимую уверенность в силе Божьей, которая может их спасти.

Бог не отверг бы Иакова. Иаков знал, что Бог милостив, и взывал к Его милости. Он говорил о скорбях, пережитых из-за своих прегрешений, и о раскаянии в них и настоятельно молил Бога избавить его от руки Исава. Это продолжалось всю ночь. При воспоминании о прошлых грехах им овладевало отчаяние. Он знал, что должен или получить помощь от Бога, или погибнуть. Поэтому Иаков крепко держал Ангела и все настаивал на своей просьбе, с отчаянием в сердце умоляя Ангела благословить его, пока наконец не одолел Его.

Так будет и с праведными. Когда перед их глазами вновь оживут события прошедшей жизни, их надежды почти угаснут. Но когда они осознают, что решается вопрос их жизни или смерти, они обратятся к Богу в горячей молитве, прося Его простить все их грехи, в которых они теперь раскаиваются в смирении сердца. Праведники вспомнят Божье обетование, записанное в Ис. 27:5: "Разве прибегнет к защите Моей, и заключит мир со Мною? тогда пусть заключит мир со Мною". И их настойчивые мольбы будут возноситься к Богу день и ночь. Бог не услышал бы молитву Иакова и не спас бы милостиво его жизнь, если бы Иаков не раскаялся в том, что обманом получил благословение своего отца.

Так и праведные, подобно Иакову, проявят несгибаемую веру и твердую решимость и не отрекутся от Бога. Они будут чувствовать свою ничтожность, однако у них не будет неисповеданных грехов. Если бы у них остались неисповеданные и нераскаянные грехи, которые всплыли бы в их сознании в то время, когда их будет мучить страх и душевная скорбь, ими бы овладело отчаяние от своей полной греховности и несовершенства. Разочарование сломило бы их искреннюю веру, и у них уже не было бы достаточной уверенности в необходимости так настойчиво молить Бога о спасении. Драгоценные мгновения тратились бы на осознание своих скрытых грехов и оплакивание своего безнадежного положения.