Православная инквизиция в России

Раскольников обвиняли в том, что, не признавая официальной церкви, они выступают против царской власти и являются носителями революционных идей. Московский митрополит Филарет подозревал раскольников в желании отделиться от государства. Охрану православной церкви он считал «коренным правилом» православного государства, в раскольниках же и сектантах видел врагов не только церкви, но и государства.

Такое же отношение к раскольникам (старообрядцам) проявлялось и после подавления первой русской революции. Представители церкви усматривали в общинах старообрядцев социально - политический характер и пропаганду социал - демократических идей. Конечно, такое обвинение не имело под собой никакой почвы, так как старообрядческие вожди не переставали клясться в верности самодержавию59. Старообрядческие руководители горячо возражали против придания их религиозным стремлениям противоправительственного и тем более революционного характера и всюду заявляли о своей преданности самодержавию. Когда А.И. Герцен гневно осуждал церковь и царское правительство за их нетерпимое отношение к старообрядцам и сектантам, старообрядческие вожди ответили Герцену на это анафемой и назвали его «антихристовым предателем». Старообрядческий митрополит Кирилл в своей грамоте старообрядческим архиереям от 24 февраля 1869 г. призывал русских раскольников показать царю свое благоразумие, удалиться от всех его врагов и особенно от «злокозненных изменников, находящихся в Лондоне и возмущающих народ своими писаниями», т.е. от Герцена60.

В период революционной ситуации 1859-1860 гг., когда в русском обществе велась агитация за введение в России конституции и ограничение царской власти, вместе с господствующей церковью старообрядческие вожди выступали в защиту неограниченного самодержавия и осуждали тех, кто мечтал о конституции. Настоятель Белокриницкого монастыря Павел Великодворский говорил, например, старообрядцам: «Конституция — нож, медом помазанный на погубление людей; она от антихриста, ибо царь богом поставлен»61. Во время польского восстания 1863 г. старообрядцы приветствовали Муравьева - вешателя и обратились к Александру II с «всеподданническим» адресом, в котором раболепно выражали свои монархические чувства. Выражая любовь и преданность царской власти, старообрядцы говорили: «Заподозривать в нас, старообрядцах, наш исконный русский патриотизм, тысячекратно доказанный, значит не признавать нас русскими»62. Во время покушений на Александра II в 1865-1866 гг. старообрядцы вновь обратились к царю с уверениями в преданности и любви.