|
В этот последний вечер Иисус хотел многим поделиться со Своими учениками. Если бы они смогли принять все, что Он хотел им дать, то были бы спасены от душевной муки, разочарования и неверия. Но Иисус видел, что они не вместили бы всего, что Он хотел сказать. При взгляде на них слова предупреждения и утешения замерли на Его устах. Время проходило в безмолвии. Иисус, казалось, выжидал. Ученики чувствовали себя неловко. Сострадание и нежность, пробудившиеся в них при виде печали Христа, словно, исчезли. Его горестное упоминание о Своих страданиях не произвело должного впечатления на учеников; по их глазам было видно, что между ними не существовало единства, они завидовали друг другу. «Был же и спор между ними, кто из них должен почитаться большим». Этот спор в присутствии Христа опечалил Его и причинил Ему боль. Ученики не расставались со своей излюбленной мыслью о том, что Христос подтвердит Свою власть и воссядет на престоле Давида. Каждый жаждал занять самое высокое положение в этом Царстве, каждый оценивал и себя, и других, и, вместо того чтобы считать своих братьев выше себя, каждый ставил себя на первое место. Просьба Иакова и Иоанна сесть по правую и левую руку Христа возбудила негодование остальных учеников. То, что эти два брата осмелились просить себе столь высокого положения, так оскорбило прочих учеников Иисуса, что это грозило привести к расколу. Они сочли, что их недооценивают, не дорожат их верностью и талантами. Особенно суров к Иакову и Иоанну был Иуда Искариот. Когда ученики вошли в верхнюю горницу, их сердца были полны обиды и возмущения. Иуда протиснулся ближе ко Христу и сел по левую сторону от Него. Иоанн расположился с правой стороны. Иуда всегда стремился занять самое высокое место – им считалось место рядом со Христом. А между тем Иуда уже стал предателем. И снова появилась причина для раздора. На пиршествах по обыкновению слуга омывал гостям ноги, и на положенном месте стояли кувшин, таз и полотенце, но не было слуги, и кто‑то из учеников должен был совершить этот обряд. Все до единого ученики находились в плену уязвленной гордыни и твердо решили не исполнять обязанность раба, проявляя стоическое равнодушие. Казалось, они не понимали, что им нужно сделать, и своим молчанием показывали нежелание смириться. Что должен был сделать Христос для этих бедных душ, чтобы сатана не одержал над ними окончательную победу? Как показать им, что называться учениками – еще не значит быть ими, что имя ученика Христа не гарантирует места в Его Царстве? Как убедить их, что подлинное величие состоит в служении любви и истинном смирении? Как зажечь любовь в их сердцах и заставить понять то, что рвалось та Его души? — 398 —
|