|
Что касается психологической, человеческой значимости религиозного содержания, то в сопоставлении с любой другой информацией, могущей циркулировать в человеческом обществе, религиозное содержание обладает максимальной ценностью. Это связано с двумя обстоятельствами: во-первых, религия ищет ответы на самые важные вопросы бытия; во-вторых, её ответы, обладая огромной обобщающей силой, отнюдь не абстрактны; они обращены не столько к логике, сколько к более сложным, тонким и интимным областям сознания человека – к его душе, разуму, воображению, интуиции, чувству, желаниям, совести. В. В. Розанов, сопоставляя современную ему психологию и религию, писал: «...всё это (новейшие психологические открытия – С.П.) покажется какою-то игрою в куклы сравнительно с богатством психологического наблюдения и психологических законов, открывающихся в писаниях великих подвижников пустыни и вообще «наших отцов». Психология Вундта куда беднее изречений Антония Великого или Макария Египетского. Наконец, язык их, этот и спокойный и порывистый язык, так исполненный пафоса и величия, недаром же ещё в рукописную эпоху имел миллионы слушателей-читателей. Ей-ей, ни в какую эпоху Вундта и Милля не стали бы переписывать в сотнях тысяч экземпляров. Скучно показалось бы бумаге, перу, не вытерпели бы читатели и переписчики. Таинственная речь и Ветхого и Нового заветов вечна, при углублениях в религию – перед глазами, на языке; наконец, вопросы о жизни совести, загадки покаяния и возрождения души человеческой – всё это куда занимательней костей мамонта и даже радиоактивного света».[271] И несколько ранее (в 1911 г.), в «Уединенном»: «Боль жизни гораздо могущественнее интереса к жизни, вот отчего религия всегда будет одолевать философию».[272] (Курсив – В. В. Розанова). Р. Белла подчеркивал уникальность того знания, тех смыслов, которые сообщает человеку религия: «Опыт смерти, зла и страданий приводит к постановке глубоких вопросов о смысле всего этого, на которые не дают ответа повседневные категории причины и следствия. Религиозные символы предлагают осмысленный контекст, в котором этот опыт может быть объяснен благодаря помещению его в более грандиозную мирозданческую структуру и предоставлению эмоционального утешения, пусть даже это будет утешение самоотреченности... Человек – это животное, разрешающее проблемы. Что делать и что думать, когда отказывают другие способы решения проблем, – вот сфера религии».[273] 5. Мифологическое и религиозное сознание. В современном языке слова мифологическое сознание (и мифологическое мировосприятие, мифология) понимаются в разных значениях. Из них одно значение является специальным, терминологически определенным. В этом значении мифологическое сознание – это первобытное коллективное (общеэтническое) наглядно-образное представление о мире с обязательным божественным (сверхъестественным) компонентом. — 104 —
|