|
Поскольку смиренная подательница сего находится в заточении здесь, в тюрьме Салема, за преступление ведовства, о котором я, благодарение Богу, не имею ни малейшего понятия, что подтвердится в день Страшного суда. С позволения высокочтимого суда, одна из одержимых обвинила меня в том, что я причиняю им страдания. Когда меня привели в суд, чтобы допросить, одержимые при виде меня упали бездыханные, отчего я сильно удивилась и испугалась. Господь в небесах знает, что мне ни в коей мере не ведомо, кто и каким образом причиняет им такие страдания. Но все твердили мне, что это я, иначе они бы не упали при виде меня. И еще мне говорили, что если я не признаюсь, меня посадят в тюрьму и повесят, а если сознаюсь, то меня оставят в живых. Эти речи так меня напугали, что мое подлое малодушное сердце не выдержало, и я сделала свое первое признание; но то признание, с позволения высокочтимого суда, есть сплошная ложь и неправда. В первую же ночь после того, как я сделала это признание, совесть так сильно меня мучила, что я не могла спать, ибо боялась, что дьявол придет и унесет меня в преисподнюю за такую ужасную ложь. Меня, с позволения высокочтимого суда, заставили поклясться перед тем, как сделать признание, но я поняла это уже потом, а тогда, в то время, я ничего не знала и не понимала, что за клятву приношу. Надеюсь, что Господь, на Которого уповаю, по великому милосердию Своему простит мое лжесвидетельство против самой себя. Все, что я сказала тогда про своего деда и мистера Барроуза, неправда, а сделала я это только для того, чтобы сохранить себе жизнь. Но Господь сделал так, что эта ложь тяжким бременем легла на мою совесть, и я устрашилась и не знала ни минуты покоя, пока не созналась в обмане, хотя не видела перед собой ничего, кроме смерти, — но лучше умереть со спокойной совестью, чем жить с таким ужасом, которого я не в силах выносить. Как только я отказалась от своих показаний, меня немедленно заточили в узилище, где дух мой возрадовался в тысячу раз сильнее, нежели прежде, пока я была на свободе. Высокочтимые судьи, я, смиренная подательница сего, поведав вам отчасти о том, что произошло со мною, оставляю на ваше благочестивое и мудрое усмотрение, сжалиться ли надо мной и возыметь ли сострадание к моим молодым годам; поступите, как Господь в небесах и вы, высокочтимые судьи, найдете нужным, с той, которая не имеет иного защитника, кроме Господа, и не повинна ни в какой мере в преступлении ведовства или каком-либо другом преступлении, заслуживающем смерти от руки человека; смиренная подательница сего, буду вечно молить Бога, как обязывает меня долг, за счастье высокочтимых судей в этой жизни и вечную радость в жизни грядущей. С такой мольбой обращается к высокочтимым судьям подательница сего. — 227 —
|