|
Другая причина, по которой, как полагает Моуди, трудно разговаривать о смерти, несколько сложнее и коренится в самой природе языка. Слова, составляющие человеческие языки, относятся к вещам, знание о которых человек получает благодаря физическим ощущениям. Смерть же лежит за пределами сознательного опыта: большинство людей никогда не переживали ее. Таким образом, если говорить о смерти вообще, следует избегать как социального табу, так и языковой дилеммы. Самой близкой и самой безопасной для сознания является аналогия. Человек сравнивает смерть или умирание с вещами, с которыми знаком из своего повседневного опыта и которые представляются ему приемлемыми. Одна из аналогий — сравнение смерти со сном. Умирание, говорит себе человек, подобно засыпанию. Такого рода выражения встречаются в повседневном языке и мышлении, а также в литературе многих культур. В Иллиаде Гомер называет сон «братом смерти», а Платон в диалоге «Апология» вкладывает в уста своего учителя Сократа, приговоренного Афинским судом к смерти, такие слова: «И если бы это было отсутствием всякого ощущения, все равно что сон, когда спят так, что даже ничего не видят во сне, то смерть была бы удивительным приобретением». Эта же аналогия используется и в современном языке: речь идет о выражении «усыпить». Ведь вы приносите к ветеринару собаку с просьбой усыпить ее, но имеете в виду нечто принципиальное иное, чем когда обсуждаете с анестезиологом собственное усыпление на время хирургической операции. Те же корни имеют выражения «усопший» и «успение» (например, храм Успения Божией Матери). Некоторые народы предпочитают сходную аналогию. Умирание, по их мнению, похоже на утрату памяти. Когда человек умирает, он забывает все свои горести, исчезают все мучительные и неприятные воспоминания. Как бы широко ни были распространены эти аналогии, их все же нельзя назвать удовлетворительными. Каждая из них по-своему утверждает одно и то же: смерть — это фактически исчезновение человеческого сознания, полное и окончательное. Если это так, то смерть в действительности не обладает ни одной из привлекательных черт засыпания или забывания. Сон необходим и желателен, поскольку за ним следует пробуждение. Ночной сон, дарящий отдых, делает следующие за ним часы бодрствования приятными и продуктивными. Если бы не было пробуждения, преимуществ сна просто не существовало бы. То есть исчезновение нашего сознательного опыта подразумевает исчезновение не только мучительных воспоминаний, но и приятных. Становится ясно, что ни одна из двух описанных аналогий не дает реального утешения или надежды перед лицом смерти. — 7 —
|