|
Через год состоялись похороны моей тети, жены моего дяди. Я уже сама специально вошла с ней в контакт. Душа тети была спокойной, и она знала, что ей нужно делать. В то время я еще не была знакома с "Тибетской книгой мертвых". Я была поражена диаметрально противоположным состоянием этих двух душ. Потом я поняла, что каждый из них продолжал находиться в той роли, которую он играл при жизни. Тетя всегда была энергичной, сильной женщиной, она правила всей семьей, принимала решения и всегда знала, что ей делать. Дядя - работал, приносил деньги в дом, а все остальное он отдал на откуп своей жене. Кроме того, он был при жизни достаточно боязливым. После моего опыта с моими умершими родственниками я поняла, что все свои модели поведения, привычки и присущие нам эмоции мы берем с собой в иной мир и соответственно там ведем себя, как при жизни. Мой следующий опыт сопровождения умирающего был связан с моей двоюродной сестрой. И я видела свою больную двоюродную сестру, когда она умирала от рака в больнице. Должна сказать, что некоторые из тех, кто к ней приходили, больше ее не навещали. Действительно, это было совершенно жуткое зрелище, совершенно жуткое. Такие страдания! Она была маленького роста, но полная, кругленькая, как шарик. С течением болезни моя кузина превратилась как бы в ребеночка маленького, она вся съежилась, высохла. Полноты уже никакой не было. Когда к ней приходила я, она больше никого не впускала в палату. Понятно, почему, так как я ко всему происходящему относилась по-другому. Я с ней не говорила о смерти, я понимала, что с ней об этом говорить нельзя. Она не понимала сознанием все эти вещи, ей было просто хорошо в моем присутствии. Все близкие родственники сидели за дверью, пока я находилась у нее в палате. Каждый раз я должна была держать ее за руку. У меня не было тогда Рэйки, но это неважно. Кузина прижималась ко мне, постанывала в забытьи, ей все время кололи морфий. Единственное, что помню: она с надеждой и мольбой смотрела на меня, когда приходила в сознание, и спрашивала: "Правда, все будет хорошо?" Я ей не говорила, что она останется при жизни, было видно, что она умирает, я ей просто от чистого сердца отвечала: "Да, все будет хорошо!" Я должна сказать, что все эти муки на физическом уровне производили страшное впечатление. Нельзя оставаться при этом равнодушным, близкий ли это человек, чужой ли. Моя кузина умерла во сне, под утро. На похоронах я установила контакт с ней. Мне пришлось опять успокаивать ее и объяснять, что произошло. Связь между нами держалась до ее полного успокоения. — 117 —
|