Психотерапия в особых состояниях сознания

В 1825 году П. Фуассак, свежеиспеченный врач, объявил, что его сомнамбулы могут ставить диагнозы, достойные Гиппокра­та Интерес к «животному магнетизму» все более возрастал, и для его исследования снова была назначена комиссия от Па­рижской медицинской академии. В течение шести лет она изучала этот вопрос и наконец представила рапорт Гюссона; подтверждающий на этот раз пользу магнетизма.

Признавая реальность сомнамбулизма, Гюссон показывал, что пассы и прикосновения все же не являются необходимыми средствами достижения этого состояния: очень часто бывает достаточно фиксации внимания и внушения. Он описал в своем отчете множество хирургических операций, осуществленных на магнетизированных пациентах, и подтвердил также существо­вание множества паранормальных феноменов, таких, как чте­ние с закрытыми глазами, диагностика на расстоянии и пр. Комиссия пришла к выводу, что Парижская медицинская ака­демия должна поощрять врачей к изучению этой недостаточно исследованной проблемы, однако академия так и не решилась опубликовать доклад.

Несмотря на колебания академиков, выводы комиссии все­лили надежду в сердца сторонников магнетизма. В течение семи лет они с удвоенной энергией открыто практиковали в больни­цах и других официальных медицинских учреждениях.

Увлечение магнетизмом приобрело такие масштабы, что в 1837 году профессор Берна вновь возбудил вопрос о целесооб­разности применения в лечебных целях этого загадочного ме­тода. Он просил Академию наук удостовериться в способности сомнамбул видеть без помощи глаз.

17 июля 1837 года ее официальный представитель П. Дюбуа, удостоверившись в неспособности испытуемых прочитать книгу, помещенную в коробку, заключает: «Магнетизм и сомнамбулизм не основываются ни на какой реальности». Медицинская акаде­мия и Академия наук отказывались отныне рассматривать пред­ложения, связанные с этими ложными феноменами. Использова­ние методов, основанных на магнетизме, было запрещено во всех медицинских учреждениях. Таким образом, отчет П. Дюбуа, безо­говорочно осудивший магнетизм, перечеркнул выводы отчета Гюссона.

В 1840 году «животный магнетизм» был навсегда исключен из программы занятий Академии. На этот раз опубликовали официальное решение, чем нанесли почти смертельный удар по «животному магнетизму». С этих пор насмешливое и отрица­тельное отношение к нему считалось чуть ли необходимым условием соблюдения ученого достоинства.

Дю Поте оказался повержен. Двери парижских больниц перед ним закрылись. Он уезжает в Лондон и проводит там ряд выступлений, на которых присутствует Джордж Эллиотсон, президент Королевского лондонского медицинского и хирургического об­щества. Убежденный увиденным, Дж. Эллиотсон решает ввести магнетизм как терапевтический метод в своей больнице. Однако Королевская медицинская академия запрещает ему это. Эллиотсону приходится подать в отставку. Он организует месмеровскую больницу, в которой лечит больных с помощью магнетизма и издает журнал «Зоист», где пропагандирует свою технику. Пройдет время, и чтение этого журнала изменит жизнь молодого хирурга из Калькутты, доктора Джеймса Эсдейла. Но прежде чем отпра­виться в Индию, обратим наши взоры на Шотландию, где проис­ходили важные для нашего повествования события.