|
Я сейчас не о похожести методов. Я — о похожести действий психотерапевтов. Профессионал — он и в Африке профессионал. Это я серьезно. Мганги в Танзании (местные целители, которых там более тридцати тысяч) создали свой профессиональный союз. А вот англо, или франко, говорящему психиатру с европейским образованием там трудновато. И мганги лечат больше больных, чем он. Почему вылечивают, и как вылечивают — поговорим позже. Я испытываю чувство глубокой благодарности моему учителю — Нине Михайловне Турченко (сертифицированному Европейской Ассоциацией Психотерапии психотерапевту и сертифицированному не по совокупности времени проведенной ею на семинарах, а по трудно измеримому качеству работы) за то, что она, может быть сама того не ведая, натолкнула меня на мысль, что все профессионалы работают очень похоже и что непрофессионалы тоже. Главный признак профессионализма — правильный выбор терапевтической мишени. Куда, как, когда, какую, и как долго направлять психотерапевтическую интервенцию чтобы получить радующие нас изменения в нашем партнере по проживанию этой жизни (клиенте, пациенте, кормильце и.т.п.). Своеобразные «5К». То, что будет написано дальше, будет моей скромной попыткой ответить на этот вопрос. Так уж получилось, что психотерапевтический русский язык почему-то построен в основном на строительных и военных словечках. Фундамент, цель, интервенция, стратегия и тактика, виды защит, сопротивление. Желающие могут продолжить. Вот теперь и мишень. Что это мы строим и с кем воюем? Да с ними, с нашими партнерами по проживанию жизни. Их и строим. Может тогда не стоит их ломать и перестраивать их разрушительное поведение? Капитальный ремонт дело сложное долгое и дорогое. Может как-то можно малыми (скромными) средствами. И побыстрее. Я думаю, что когда мы проходим личную терапию, именно этого мы и хотим. Подозреваю, что это может быть моей неадаптивной защитой. Но очень хочется. Денег на терапию жалко. Трудно конечно в этом признаваться. Зато я клиентов своих понимаю. И очень хорошо понимаю, что если уж они платят, то до «ручки» дошли. Их деньги налагают на меня ответственность за результат. Их деньги на моей совести. А с совестью хочется дружить. И поэтому хочется работать так эффективно, насколько это возможно. Да, вот еще что. Я не ученый, книга эта не научная, и поэтому точных ссылок не будет. Обещаю, что не буду выдавать чужие мысли, которые я где-то прочитал, за свои, и буду об этом честно говорить. Но я начал учиться в 1971 году и сейчас просто не помню где, когда и что, прочитал. — 3 —
|