Психотерапевты о психотерапии

Много внимания у нас уделялось обеспечению доступности психотерапии независимо от финансовой ситуации. Наша ситуация очень отличается от ситуации в частной практике. Индивидуальная низкая оплата в частном секторе может составлять от 10 до 15 фунтов на данный момент, но если вы говорите о человеке, живущем на пособие, который должен платить за транспорт или детские учреждения, такая оплата совершенно невозможна. Мы всегда старались ввести низкую оплату на доступном уровне. Она может начинаться с минимального взноса (или вообще без взноса). Ничего не требуется, кроме энергии и приверженности терапевтическим отношениям. Хотя я думаю, если женщина может сделать какой-то взнос, это помогает нам продолжать предлагать наши услуги в наиболее широком диапазоне, какой только возможен.

— В прошлом существовало понятие, что психоанализ был только, как говорится, для людей, которые умеют формулировать то, что чувствуют...

— Все зависит от того, что вы думаете о психотерапии. И о том, что на самом деле предлагают такие отношения. Я чувствую, психотерапия, конечно, может быть более доступна для человека, который обладает вербальными навыками, а также умеет до некоторой степени говорить об эмоциях. Но этому можно научить. Терапия может быть доступна, если вы убеждены, что человек заинтересован и готов бороться со своими проблемами и если вы также готовы к тому, чтобы помочь ему научиться языку (я думаю, это действительно особый язык). Конечно, некоторые аспекты языка довольно полезно встраивать в отношения как часть репертуара. Я думаю, женщина должна быть подготовлена к разговору о ее чувствах. Кроме того, вы немедленно должны принять во внимание, что в других ситуациях, более знакомых для них, им довольно сложно делиться интимной информацией, по сути дела, с чужим человеком. Когда формируется чувство доверия и веры, когда устанавливаются и взращиваются реальные терапевтические отношения, процесс становится возможным.

— Что происходит, когда человек приходит к Вам?

— Я думаю, некоторым образом на этот вопрос можно ответить только индивидуально. Не думаю, что я работаю или кто-либо другой работает здесь так же, как остальные. Внутри Центра существует некоторая разница: каждый из нас работает по-своему. Что касается диапазона проблем, у нас есть все, что вы можете представить и что может привести человека к психотерапевту. Одна из причин, почему Центр был организован и продолжает работать, состоит в том, что мы придерживаемся идеи, чтобы женщины были психотерапевтами женщин, и это виделось как попытка установить ощущение безопасности. Но следует учитывать, что все начиналось 20 лет назад. В тот момент идея женской психологии, идея о том, что есть некоторые проблемы, которые характерны именно для женщин, что есть способы установления контакта женщины с женщиной, которые помогают лучше, — все эти идеи не были общепризнанными. Данные способы мышления сейчас стали важной частью языка психотерапии. Например, вопросы, связанные с проблемами питания. Тогда даже такие слова, как булимия, анорексия, только начинали появляться. На многие из этих терминов и, фактически, на способ мышления оказала влияние та работа, которая ведется здесь. Идея состояла в том, чтобы работать с женщинами, смотреть вместе с ними на их жизнь и целенаправленно думать о женской психологии. Чтобы изучить все на практике, а не воспринимать через теории, которые существовали и раньше; чтобы смотреть, отличаемся ли мы определенными отношениями и идеями; изучать, как эта разница может на самом-то деле помочь улучшить терапевтические отношения.