После возвращения домой у младенцев, находившихся в доме ребенка, поведение привязанности к матери сформировалось значительно быстрее, чем у детей, лежавших в больнице. У всех детей, помещенных в больницу, кроме одного, привязанность появлялась не раньше, чем через четыре недели. В то же время все младенцы из дома ребенка за исключением двоих, стали проявлять привязанность уже в течение двух недель после возвращения. Один годовалый малыш, выписанный из дома ребенка после тридцати семи недель пребывания, уже на третий день нахождения дома стал проявлять признаки привязанности. Исходя из этих данных, можно с уверенностью сказать, что, если ребенок получает достаточно социального взаимодействия в середине и во второй половине первого года жизни, у него быстро развивается избирательная привязанность при наличии соответствующих условий; в то же время без такой социальной стимуляции у него значительно медленнее будет формироваться привязанность. Когда общий уровень социальной стимуляции низок, ясно, что редкие визиты матери недостаточны, чтобы улучшить положение (хотя это все же лучше, чем ничего). Безусловно, самая интересная часть исследования Шаффера касается вопроса о том, как быстро развивалась привязанность у детей, находившихся в доме ребенка. Семеро из девятерых обнаруживали ее в течение двух недель после возвращения домой; еще у одного из двух других причина задержки наверняка заключалась в том, что после возвращения домой он получал слишком мало внимания со стороны окружающих. Это был мальчик в возрасте тридцати шести недель, вернувшийся домой после двенадцати недель пребывания в доме ребенка. За ребенком ухаживал отец-инвалид, а мать работала, поэтому малыш мало ее видел. Хотя оба родителя очень любили ребенка, в этот период никто из них не уделял ему много внимания, и поведения привязанности у него не наблюдалось. Однако через два с половиной месяца мать оставила работу и посвятила себя семье. В течение нескольких дней ребенок, которому к тому времени исполнился год, начал проявлять сильную привязанность именно к матери. Эти данные показывают, что если имеются хотя бы минимально необходимые социальные условия, готовность к образованию привязанности может сохраняться у некоторых младенцев, по меньшей мере, до конца первого года жизни. Тем не менее многие вопросы остаются без ответа. Во-первых, что подразумевается под этими минимально необходимыми условиями? Во-вторых, является ли привязанность, которая развивается позднее, чем обычно, такой же сильной, стабильной и надежной (т.е. дающей ощущение безопасности), как привязанность, которая развивается в более раннем возрасте? В-третьих, как долго на втором году жизни может сохраняться готовность к формированию привязанности? Каким бы ни был предельный срок, ясно, что после шести месяцев условия для развития привязанности обычно становятся менее благоприятными. Главная причина этого в том, что возрастает готовность возникновения реакций страха и их интенсивность. — 305 —
|