|
И вот еще что было: она попросила меня сделать что-нибудь из декоративной тыквы — я много их тогда выращивал, и они сушились в комнате, где мы занимались. Я вырезал такую типа сахарницу, и дал ей — но не в подарок, как она ожидала (и как я в норме бы и сделал), а попросил 50 рублей. Цифра 50 взялась я тоже понимал откуда: 50 долларов осталась должна мне прошлая «змейка». Она взяла тыкву, а я получил деньги и в довесок красноречивый взгляд. И вот наконец мы съели собранные грибы. Началась «центральная» ночь. Неля лежала на матрасе в углу, почти не двигаясь, отвернувшись лицом к стенке, молча. Два, три, четыре часа. Уже в комнате, где вначале стояла тишина, люди стали потихоньку разговаривать (в норме она влипала в любой разговор о чем угодно), уже кто-то окликал ее пару раз, но она была погружена в свои видения. И внезапно — раз! — она хлопнула рукой по матрасу (взвилась пыль) и вскрикнула: «Блядь, я — змея!». Эта картинка просветления так и стоит у меня перед глазами. Как Неля потом рассказывала, она всё время видела траву, но не сверху, а как бы изнутри, и никак не могла понять, к чему это, пока всё одним махом не стало на свои места. Ее поведение изменилось на глазах: она стала вести себя как-то очевидно спокойно и достойно. Все встало на свои места. Никакой кровожадности при этом, кстати, не обнаружилось. А вот явная горделивая уверенность, вереница самоосознаваний — да. «Теперь я понимаю, что я могу жалить, но совершенно не обязательно делать это всё время», — так сказала она на завершении группы. Через три месяца я получил от Нели письмо, в котором говорилось: «Жизнь у меня перевернулась вверх дном — изменилось все! Но не то чтоб это быгло слишком заметно снаружи — я делаю все то же самое, но с совершенно другим отношением… Во-1, я порвала с лучшей подругой — мыг считались таковыши больше 10лет. Я не собиралась этого делать — все произошло внезапно и спонтанно, но совершенно закономерно. "Лучшая подруга" — это человек, которого ты1 делаешь зеркалом для себя, и при этом трудишься над тем, чтобыг в нем отражалось то, что ты1 хочешь видеть. Т. е. это человек, перед которыгм неустанно разыггрыгвается спектакль, в котором главную роль играет "образ себя". Как только я стала змеей, "образы меня" стали соскакивать с меня словно шелуха, и лучшей подруге не стало места в моей жизни. Я тебе пишу, разумеется, выводы, которые получились в результате многодневныгх размыгшлений. А вначале мне быгло страшно, как будто я падаю с горыг. Быгло чувство, что все вокруг рушится. Во-2, на след. день по приезде я начала делать ремонт в своей комнате. Я ничего такого не планировала — просто, проснувшись, я поняла, что больше ТАК жить не буду. И оборвала шторыг и обои. Ремонт — это для меня деяние более чем символическое. Я НИ РАЗУ не делала ремонт в квартире, потому что ни одну квартиру не могла назвать своей. По массе причин, в данном случае потому, что большая часть ее принадлежит матери, а она меня этим шантажирует. Короче, тут все сложно, и квартиру эту я ненавидела от всей души. И жила в ней, ничего не меняя — терпела, что все вокруг угнетающе НЕ МОЕ. И тут мне стало на все наплевать — на все козни матери, на все практические соображения (типа: зачем вкладыгвать деньги в чужое и т. п.). Мне важно, какой цветовой фон вокруг меня, мне важно жить в том символическом пространстве, которое я сама создам. И все. Остальное не имеет значения. Самое смешное, что мать не смеет со мной спорить и шантажировать меня скандалами, как она это раньше делала. Наверно, она чувствует, что я — змея. Хотя я ни сказала ни слова, и никаких специальныгх демонстраций не предпринимала. Я просто и спокойно объявила, что ее сервант больше в моей комнате стоять не будет. Честно говоря, я ждала вспышки — но нет, она сразу начала обсуждать, куда его поставить и т. п. В-3, я много думаю о том, что такое Змея. Вернее, не столько думаю, сколько медитирую, чтобы научиться быть змеей. Змея — это центр всего, в буддийском смысле, если ты понимаешь. Она связана с нирваной. В ней — отрешенность, понимание и спонтанность. В ней исчезают все амбиции. Мне даже страшно становится, с какой неумолимой педантичностью она распорядилась всем хламом, которыгй у меня в голове накопился… — 38 —
|