ЛСД Психотерапия

Главное возражение против использования музыки на психоделических сеансах заключается в том, что даже если мы исключим грубое программирование, проиллюстрированное данными примерами, мы своим выбором музыки окажем сильный структурирующий эффект на переживания. Кажется, это резко контрастирует с тенденцией интернализировать сеансы и убрать специфические оптические стимулы при помощи повязки на глазах, и в этом возражении есть определенная доля правды. Идеальным решением кажется проигрывания записи «белого шума»—последовательности случайных звуков, производимой звуковым генератором. Слушая сильный белый шум через наушники, ЛСД субъекты обычно создают собственную внутреннюю музыку, которая, похоже, идеально соответствует природе и содержанию переживания, так как происходит из того же источника. Так, дается лишь неспецифическая акустическая стимуляция, которая затем иллюзорно трансформируется субъектом в музыку. Монотонные звуки, шумы от различных электрических устройств или записи океанического прибоя могут играть похожую роль.

Однако опасность программирования, связанная с конкретной музыкой, не так серьезна, как может показаться. Потенциал для манипулирования и контроля переживания довольно ограничен. Если субъект находится в очень трудной эмоциональной области, то любая музыка, какой бы она ни была вдохновенной и легкой, будет искажаться и звучать, как панихида. И наоборот, во время глубоких позитивных переживаний почти любая музыка будет с энтузиазмом приниматься субъектом, который найдет её подходящей и интересной с какой-то точки зрения. Только в среднем диапазоне где-то между этими двумя крайностями музыка может эффективно влиять на переживания. И даже тогда, хотя определенная общая атмосфера или эмоциональное настроение и будет приходить извне, субъект будет формировать их очень по-своему. Результирующие сценарии всё равно будут проявлениями собственного бессознательного индивида, отражать содержание его или её банков памяти и представлять собой многозначный самораскрывающийся гештальт. И кроме того, внешнее воздействие, кажется, не уменьшает терапевтическое значение психоделического переживания, которое оно запускает или изменяет.

Полезно до сеанса обсудить музыкальные вкусы субъекта и разобраться в его предпочтениях, идиосинкразиях и общем уровне музыкальной искушенности. Однако фактический выбор обычно отражает скорее понимание процесса ситтерами, чем выбор клиента. Исключением являются только последние часы сеанса, когда не требуется больше никакой терапевтической работы; это период релаксации, и субъекту дают возможность определять природу развлечения. Вообще, выбранная музыка отражает обычную траекторию переживаний психоделических сеансов. В латентный период, до начала действия препарата, похоже, подходит тихая, текучая и успокаивающая музыка. Она сменяется после начала переживания музыкой, имеющей раскрывающее и подготавливающее качество. Примерно в течение полутора часов длится пик действия препарата; это время для сильной и очень эмоционально-побуждающей музыки. Если мы выбираем из западного репертуара, то подойдет хорошая классическая музыка наподобие известных симфоний, концертов или увертюр известных мастеров. Иоганнес Брамс, Роберт Шуман, Сергей Рахманинов, Эдвард Григ, Людвиг ван Бетховен, Гектор Берлиоз, Ричард Штраус, Ричард Вагнер, Антонин Дворжак и особенно Александр Николаевич Скрябин—примеры композиторов, чья музыка часто использовалась на этой фазе терапевтами в Спринг Грув. Как правило, на четвертом часу ЛСД сеанс кульминирует, и в большинстве случаев, видимо, приходит к разрешению. Это возможность для главного эмоционального или духовного прорыва, в зависимости от уровня, на котором происходит сеанс. Похоже, уместна в этой точке мощная, потрясающая музыка трансцендентального качества; оратории, реквиемы и мессы, сочетающие полный оркестр с множеством человеческих голосов, могут быть чрезвычайно воодушевляющими и эффективными. Священная музыка Вольфганга Амадея Моцарта, Иоганна Себастьяна Баха, Георга Фридриха Генделя, Гектора Берлиоза, Джузеппе Верди, Чарльзя Гуно или Франсиса Пуленка—типичные примеры этой категории. Музыка американского композитора американо-шотландского происхождения, Алана Ованеса, может быть необычайно сильной и эффективной в этом контексте. Она чрезвычайно воодушебляющая и трансцендентальная, но недостаточно широко известна, чтобы создавать стандартные ассоциации. Для завершающего периода выбирают тихую, расслабляющую и плавную музыку вневременного качества, например, классическая гитара, композиции для арфы и определенные отрывки Иоганна Себастьяна Баха или Антонио Вивальди. Многие записи современных композиторов—Георга Дойтера, Стива Халперна, Пола Хорна и Пола Уинтера также полезны в этом контексте. Восточные подборки включали бы записи Рави Шанкара, музыки для Дзен медитации, японской музыки бамбуковой флейты или полинезийские песни.