Внутренний мир снаружи: Теория объектных отношений и психодрама

На второй стадии проективной идентификации аналитик способен идентифицироваться с бессознательными фантазиями пациента, используя контрперенос. Таким образом, бессознательные процессы пациента передаются в разум аналитика. Однако аналитик не проявляет активную и конкретную реакцию — это характерно уже для третей стадии. Эмпатия — процесс, с помощью которого мы чувствуем или понимаем другого человека, — представляет собой обыденный пример второй стадии проективной идентифи­кации.

Третья стадия проективной идентификации является интерактивной и включает в себя экстернализацию части “я” или внутреннего “другой”-объекта непосредственно в другого человека (Sandler, 1987:38) (см. рис. 8.2). Маленький ребенок может на самом деле переживать подобный эмоциональный опыт и верить, что подобное происходит в действительности. В этом смысле процесс, очевидно, остается фантазийным, поскольку реально ничего не переходит в другого человека.

Однако проективная идентификация включает и реальные активные отношения двух людей. При этом она осуществляется успешно, если только другой человек “отзовется на роль” (Sandler, 1976). Таким образом, “успешные” проекции должны быть направлены к специальному человеку, который может (в той или иной мере) идентифицироваться и ответить на проецируемую роль или объект. Нельзя спроецировать свою гневливую часть на того, кто продолжает оставаться безмятежным и спокойным. Проекция должна быть подтверждена соответствующим ответом — гневом.

Джордж и стадии проективной идентификации

Джордж, будучи ребенком, интернализовал (в виде представления о своем отце) внутренний “другой”-объект “отец”, что произошло в результате его отношений с этим ненадежным и вечно раздраженным человеком. Посредством дальнейшего процесса интроективной идентификации аспекты этого “другой”-объекта стали частью его “я”-представления: Джордж чувствовал себя человеком ненадежным и потенциально способным на гнев. Описанный механизм объясняет, почему мы часто чувствуем себя столь похожими на наших родителей.

Впоследствии созданный Джорджем “я”-образ вызывал, вероятно бессознательно, страдания у своего создателя. Если бы ему, как и отцу, было свойственно показывать свое раздражение в гневе, он вел бы себя агрессивно по отношению к матери — так, как это делал его отец. Это была бы его защита от психической боли осознания, осуществленная с помощью проекции ролей назад, в “другой”-объект своей психики (первая стадия проективной идентификации по Сандлеру).