3.1.4. Эмоциональные нарушения
Изменение отношения к цвету при шизофрении неоднократно наблюдалось при тестировании больных с помощью теста Роршаха и традиционно связывалось с нарастанием эмоционального дефекта. Было отмечено, что по мере развития процесса, происходит общее снижение количества цветовых интерпретаций (Piotrowski — 1965). Однако С и СF интерпретации начинают преобладать над FC и М («кинестетическими») ответами (Rickers-Ovsiankina — 1983).
Согласно Piotrowski (1965) три признака в тесте Роршаха являются патогномоническими для больных шизофренией: наличие одного или двух СF ответов (1); «сумма» цвета больше 1, но меньше 3.5 (2); наличие одного С или СF ответа при отсутствии «с» (светотень) интерпретации.
Delay с соавт. (1958) таким признаком считает простое называние цвета больным без какой-либо интерпретации.
По данным Eggert (1942) количество С и СF интерпретаций больше у больных гебефренической формой шизофрении, чем параноидной и простой.
В иссследовании Л.Ф. Бурлачука (1979) показано, что у больных галлюцинаторно-параноидной формой с выраженным дефектом в сравнении со здоровыми наблюдается снижение количества FС и СF ответов и рост С интерпретаций. У 28 больных отмечалось простое называние цвета.
При сравнении больных шизофренией в начальной стадии заболевания с дефектными больными у последних обнаружено общее снижение цветовых интерпретаций, особенно FС ответов. Л.Ф. Бурлачук характеризует больных в начальной стадии заболевания как «эмоционально напряженных», основываясь на том факте, что у них значительное количество FС интерпретаций сочетается с очень высоким удельным весом С ответов, а цветовые ответы преобладает над кинестетическими (М).
Сравнивая эти результаты с цветовыми предпочтениями больных по тесту Люшера, несмотря на различие исследовательских методов, можно отметить совпадения по многим параметрам. Во-первых, это усиление «интереса» к цвету на начальных стадиях заболевания, что отражает снижение интеллектуального, сознательного контроля эмоциональной сферы. На первый план выходят плохо контролируемые аффекты страха, гнева, эйфория, что создает впечатление усиления эмоций. В действительности причиной подобного, скорее, является расщепление эмоциональной и когнитивной сфер. Ранее подавляемые аффекты начинают свободно «разгуливать» и следовать только своей «логике». Во-вторых, с нарастанием дефицитарного состояния, этот «интерес» к цветам снижается; создается впечатление, что больные не знают, что с ними «делать», эмоциональное содержание цвета выхолащивается. В тесте Роршаха это проявляется в форме простого называния цвета, а Люшера — в неспособности провести акт цветового ранжирования. Больной не в состоянии проранжировать цвета по степени приятности не потому, что негативно относится к исследованию, а потому, что не понимает, как это цвет может нравиться или не нравиться. Больной может назвать цвет, но личностно отнестись к нему уже не способен. Говоря клиническим языком, у такого больного выявляется «эмоциональная тупость», являющаяся одним из главных признаков дефекта вызываемого болезнью.
Другими важнейшими эмоциональными нарушениями при шизофрении являются неадекватность и амбивалентность. Согласно клиническим наблюдениям, неадекватность, как правило, предшествует амбивалентности. Ее можно считать первой стадией процесса эмоционального деградирования больного шизофренией, итогом которого является тотальное эмоциональное оскуднение.
Наши наблюдения позволяют рассматривать неадекватность, амбивалентность и тупость как три стадии единого процесса, а не самостоятельные формы эмоциональной патологии. Во всех проявляется существенно общее, что позволяет связывать их с друг другом не формально, а содержательно. Основанием подобного вывода является генетическое родство форм отношения к акту цветового выбора у больных с проявлениями подобной эмоциональной патологии. Общим является выхолащивание эмоциональных значений цвета и замена их предметными, второстепенными ассоциациями.
На первой стадии (неадекватность) это проявляется в приписывании цвету несвойственных (в общепринятом плане), сугубо индивидуальных значений, основанных на поверхностных, «слабых» ассоциациях. Так один из больных выбрал в качестве наиболее симпатичного черный цвет, что при шизофрении наблюдается очень редко. Свой выбор он обосновал следующим образом: «цвет мира, а не войны, потому что черный — цвет земли, поэтому он и радостный». Другой пациент, поставивший черный цвет на последнее место, вместе с тем дает ему положительную характеристику: «цвет ночи, когда заходит солнце, чувствую себя гораздо лучше» (бред воздействия солнечных лучей), а затем добавляет — «но и плохой, сам по себе цвет не очень хороший».
На последнем примере можно уже наблюдать переход эмоциональной неадекватности в амбивалентность. Она проявляется в форме объединения в представлениях больного противоположных значений цвета. В норме, амбивалентность также наблюдается, но психически здоровый человек нивелирует ее, в частности, с помощью создания иерархии признаков. Для больного шизофренией с эмоциональной амбивалентностью все значения и ассоциации цвета рядоположены, имеют, примерно, равную ценность и актуализация их зависит в основном от ситуативных причин. В акте цветового выбора особенно яркие случаи эмоциональной амбивалентности проявляются в форме одновременного положительного и отрицательного отношения к цвету. Больной может перекладывать его с места на место, изменять положение в цветовом ряду при последующих выборах и даже заявлять, что «половина цвета мне нравится, а другая нет». Просьбы объяснить подобное отношение к цвету вызывают ответы типа: «синий — веселый, цвет курьерского поезда, на котором весело ехать, но он и грустный, т.к. у меня зонт синего цвета, а я дождь не люблю».
Создается впечатление, что больному требуется своеобразный костыль — предметная ассоциация цвета, чтобы выполнить задание цветовой классификации. Ему трудно отнестись к цвету непосредственно, прочувствовать эмоциональное впечатление, вызываемое самим цветом.
На стадии эмоциональной тупости больной оказывается неспособным даже приписать цвету какие-либо эмоциональные значения. Цвет становится для него просто краской, которой можно что-нибудь покрасить, но не более. Поэтому инструкция «выбрать цвета по степени симпатичности» ничего не говорит больному и он уточняет: «как это симпатичный? Надо знать, для чего выбираешь цвет». Столь выраженное влияние на цветовые симпатии больных шизофренией специфических для данного заболевания эмоциональных расстройств, ставит под сомнение возможность диагностики эмоциональных состояний больных с помощью методики цветового ранжирования.
С целью более определенного ответа на данный вопрос, нами был проведен следующий эксперимент. Кроме традиционного выбора цветов «по степени симпатии» (1-й тип выбора), больным было предложено проранжировать цвета в соответствии со своим актуальным эмоциональным состоянием (2-й тип). Результаты представлены в таблице 3.1.4.1
Таблица 3.1.4.1.
— 33 —
|