|
Вот еще один сон Юнга, показывающий его целеориентированную. "Я вижу себя в каменистой пустыне, рядом с желтокожим человеком. Солнце только что село. Над нами - бледное восточное небо, далекие выцветшие звезды. Мы лежим, держа в руках винтовки с оптическим прицелом и кого-то ждем. Внезапно звук охотничьего рога слышится из-за скал. Это трубит Зигфрид - герой древнегерманского эпоса. Когда он спустится на равнину, мы должны его убить. С первыми лучами солнца появляется повозка Зигфрида, сделанная из человеческих костей и начинает быстро спускаться. Мы стреляем. Зигфрид падает мертвым. Я чувствую страх и отвращение. Мы пускаемся в бегство. Проливной дождь смывает следы убийства. Но чувство вины остается". Как истолковывает Юнг этот сон? В период, предшествовавший сну, в поисках ядра человеческой души Юнг усиленно штудирует древнеиндийские и древнекитайские тексты. Но что-то мешает ему постичь смысл восточной мудрости. Он испытывает неудовлетворенность и разочарование. Чтобы понять психологию Востока, нужно отрешиться от привычных европейских способов мышления. Сон отражает именно эту ситуацию. Ведь Зигфрид, как и сам Юнг, немец. Он воплощает в себе германскую культуру с ее рационально-практическим, эгоцентрическим, волевым характером. Европейцу трудно постичь глубинную истину бытия, обрести гармонию с миром. Сон говорит о том, что нужно "убить в себе немца", чтобы постичь истину. Сны должны пониматься не только как продукты индивидуального воображения, но и как послания из обширной области коллективного бессознательного. Они дают концентрированное понимание смысла мировых событий, который заслонен суетой повседневности. Поэтому столь значимы, сны и фантазии. Пренебрегать ими - значит пренебрегать самым важным и ценным из того, что произрастает в душе. Юнг сознавал угрозу психическому здоровью, которую таит в себе слишком пристальное внимание к Бессознательному. Ведь индивидуальная психика маломощна, хрупка по сравнению с Универсумом. Стремление понять Вечное и Абсолютное не может увенчаться успехом. Это - одна из причин безумия. "Временами я чувствовал", - пишет Юнг, "что материал Бессознательного буквально затопляет меня. Реальный мир, другие люди, как бы перестают существовать. Но я понимал, что, расширив, таким образом, границы своей личности, я не перестаю быть конкретным живым человеком. Я не хотел вставать на путь Ницше, которого его великие прозрения привели к безумию. Нельзя жить только усилиями духа. Я повторял себе, что я - швейцарец, психиатр, имею семью и живу на Морском проспекте в доме N 228". — 108 —
|