|
Что касается сравнительной важности принципа удовольствия и принципа реальности в психической жизни младенца, то Штерн писал: “Кажется очевидным, что способность младенцев иметь дело с реальностью того же порядка, что и их способность иметь дело с гедонистическими желаниями, и что Эго младенца более дифференцировано и функционирует лучше, чем представляют себе Гловер или Хартманн. Более того, многие следствия, вытекающие из базового допущения “Ид перед Эго”, такие, как идея о том, что первичный (аутистичный) мыслительный процесс предшествует вторичному (реалистическому или социализированному) мыслительному процессу, тоже произвольны”. Первые попытки человека адаптироваться Первая реальность, с которой человек сталкивается в своей жизни, — это существование его самого, его родителей и сиблингов: братьев и сестер. Он делает первые попытки адаптироваться к этой реальности, и путем этих попыток приобретает некоторое представление о ней. Поскольку ребенок во всем зависит от своих родителей, единственная хорошая стратегия адаптации для него — наладить с ними разумные рабочие отношения; таким образом, он ищет отношений, при которых он тесно связан с ними и может рассчитывать на их заботу и уход за собой. Такие связи с родителями настолько для него важны, что он делает все от него зависящее, что, как он считает, должно их обеспечить. Он сильно мотивирован выполнять все, что, как он полагает, доставит удовольствие его родителям, в том числе вещи, вовсе не приятные. Например, один мальчик пяти лет “плохо вел себя” со своим отцом — не из-за изначальных гнева, враждебности или вызывающего поведения, а пытаясь таким образом поддерживать необходимую ему связь с отцом. Отец мальчика был угрюм, раздражителен и необщителен. Единственное, что могло вывести его из мрачных раздумий, — это необходимость сделать сыну выговор за плохое поведение. Когда же мальчик вел себя хорошо, отец не обращал на него никакого внимания. Из этого мальчик сделал вывод, что отцу интереснее проявлять родительскую власть над ним, чем помогать ему. Своим плохим поведением сын давал отцу возможность проявить родительские полномочия. Мальчик верил, что этим доставляет отцу удовольствие и обеспечивает столь важную для себя связь с ним. “Плохое поведение” героя следующего примера, шестилетнего Алекса Н., было частью его активных и адаптивных попыток заставить своего отца проявить власть, что давало мальчику чувство безопасности. Алекса пугала его власть над отцом, и его вызывающее поведение имело своей целью спровоцировать отца на применение родительской власти. — 26 —
|