|
состоянии". Шолъц (с. 36): "В сновидении - истина; несмотря на маску величия или унижения, мы всегда узнаем самих себя. Честный человек не совершит и в сновидении бесчестного поступка, если же совершит, то сам возмутится им, как чем-то несвойственным его натуре. Римский император, приказавший казнить одного из своих подданных за то, что тому снилось, будто он отрубил ему голову, был не так уже неправ, когда оправдывался тем, что тот, кто видит подобные сны, преисполнен таких же мыслей и в бодрственном состоянии17. О том, что не укладывается в нашем сознании, мы говорим поэтому очень метко: "Мне и во сне это не снилось". В противоположность этому Платон полагает, что наилучшими людьми являются те, которые только во сне видят то, что другие делают в бодрственном состоянии. Пфафф, перефразируя известную поговорку, говорит: "Рассказывай мне свои сновидения, и я скажу тебе, кто ты". Небольшое сочинение Гильдебрандта, из которого я уже заимствовал несколько цитат, - превосходный и ценный вклад в изучение проблемы сновидения - выдвигает на первый план проблему нравственности в сновидении. Гильдебрандт тоже считает непререкаемым: "Чем чище жизнь, тем чище сновидение, чем позорнее первая, тем позорнее второе". Нравственная природа человека остается неизменной и в сновидении: "Но в то время как ни одна очевидная ошибка в простой арифметической задаче, ни одно романтичное уклонение науки, ни один курьезный анахронизм не оскорбляет нашего сознания и даже не кажется нам подозрительным, различие между добром и злом, между правдой и неправдой, между добродетелью и пороком никогда не ускользает от нас. Сколько бы ни исчезало из того, что сопутствует нам в бодрственной жизни, - категорический императив Канта следует за нами неразрывно по пятам и даже во сне не оставляет нас... Факт этот может быть объяснен только тем, что основа человеческой природы, моральная сущность ее достаточно прочна, чтобы принимать участие в калейдоскопическом смешении, которое претерпевает фантазия, разум, память и др. способности нашей психики" (с. 45 и сл.). В дальнейшем обсуждении вопроса выступают наружу замечательные отклонения и непоследовательности у обеих групп авторов. Строго говоря, у всех тех, которые полагают, что в сновидении моральная личность человека уничтожается, это объяснение должно было бы положить конец всякому дальнейшему интересу к нормальным сновидениям. Они с тем же спокойствием могли бы отклонить попытку взвалить ответственность за сновидения на — 57 —
|