|
сознанию, мы можем подметить аналогию между нежным чувством, проявленным мною в сновидении к моему коллеге Р., получившему столь низкую оценку в дальнейшем толковании, и политической жизнью человека. Я переношусь в общественную жизнь, в которой властелин, чрезвычайно ревностно относящийся к своей власти, борется с живым общественным мнением. Народ восстает против нелюбимого администратора и требует его увольнения; чтобы не показать, что он считается с народной волей, властелин должен дать администратору повышение, к которому в противном случае не было бы ни малейшего повода. Таким образом, моя вторая инстанция, властвующая над входом в сознание, обращается к коллеге Р. с преувеличенно нежным чувством, так как желание первой системы на основании особого интереса, с которым они именно и связаны, стараются назвать его дураком. Такие лицемерные сновидения не являются редкостью ни у меня, ни у других. В то же время, как я был занят разработкой одной научной проблемы, меня в течение нескольких ночей подряд посещало несколько непонятное сновидение, содержанием которого было мое примирение с одним моим другом, с которым я давно разошелся. Когда это сновидение повторилось раз пять, мне удалось наконец понять его смысл. Он заключается в желании отказаться от последних остатков внимания, уделяемого данному лицу, совершенно освободиться от него. Я сообщил слышанное от одного лица "лицемерное эдиповское сновидение", в котором враждебные побуждения и пожелания смерти в мыслях сновидения заменяются нежностью в явном содержании. ("Типичный пример скрытого эдиповского сновидения".) Другой вид лицемерных сновидений будет приведен в другом месте (см. ниже гл. VI "Работа сновидения"). Здесь может возникнуть мысль, что толкование сновидения способно дать нам разъяснение относительно структуры нашего душевного аппарата, которого мы.тщет-но ждали от философии44. Мы не пойдем, однако, по этому пути, а, выяснив значение искажающей деятельности сновидения, вернемся к нашей исходной проблеме. Мы задались вопросом, каким образом неприятные сновидения могут означать все же лишь осуществление желаний. Мы видим теперь, что это вполне возможно при наличности искажающей деятельности сновидения, если неприятное содержание служит лишь для замаскирова-ния приятного и желательного. Учитывая наше предположение о второй психической инстанции, мы можем теперь утверждать: неприятное сновидение действительно содержит нечто, что неприятно для второй инстанции, но что в то же время осуществляет желание первой инстанции. Такие неприятные сновидения — 118 —
|