|
Среди прочих романтиков Фридрих Крейцер заслуживает особого упоминания213; сам Юнг вспоминает, что поглощал его работы со страстным интересом214. В работах Крейцера Юнг нашел богатый источник сведений о мифах и символах вместе с их истолкованием, а также специфическую концепцию мифов и символов как таковых. Они, согласно Крейцеру, являются не производными истории или поэзии, но особого рода реальностями, промежуточными между абстракцией и жизнью. Человеческому разуму присуща двойная символическая функция; первобытные люди преобразовывают определенные переживания и знания в мифы, а одаренные личности способны постичь их смысл и истолковать. Неизвестно, был ли Юнг знаком с такими романтически настроенными психиатрами, как Рейль, Хейнрот, Иделер и Нойманн, делавшими акцент на психогенезе душевной болезни, символическом значении некоторых симптомов и возможности психотерапии психоза215. Но нет сомнений, что он был хорошо знаком с Юстином Кернером и с историей его знаменитой «провидицы», Фредерики Хофф, которая в известном отно- * Gemut - одно из ключевых слов немецких романтиков, имеющее широкий спектр значений: душа, нрав, характер. - Прим. пер. ** Ich selbst - «я сам» (нем.). - Прим. пер. -386- 9. Карл Густав Юнг и аналитическая психология шении служила образцом для медиумической деятельности Элен Прейс-верк216. Хотя Юнг едва ли где-нибудь цитирует Бахофена, трудно представить, чтобы он не был знаком с его трудами. Бахофен принадлежал к числу тех немногих, кто, подобно Крейцеру, учил, как добираться до глубинного смысла символов217. Он учил, что матриархат был побежден и вытеснен патриархатом и что память о нем сохраняется, находя себе выражение в символических формах. Если перевести это учение на язык психологии, то перед нами было бы юнговское описание мужественного индивидуума с подавленной женственной душой и, соответственно, символами, в которых проявляется его анима. Что касается Ницше, то Юнг обильно его цитировал и, возможно, заимствовал от него понятия тени и старца-мудреца. Остается открытым вопрос, насколько повлияли мистики и оккультисты на мысль Юнга, или же они служили для него лишь объектом исследования. Романтические философы, являвшиеся более непосредственными источниками Юнга, сами имели длинный ряд предшественников - от гностиков и алхимиков до Парацельса, Бёме, Сведенборга, Сен-Мартена, фон Баадера и Фабра д'Оливе. Некоторых из них Юнг приветствовал в качестве первопроходцев психологии бессознательного. На Юнга, по-видимому, оказали влияние работы немецкого этнолога Адольфа Бастиана, эрудита, неутомимого путешественника и плодовито-го писателя, развившего, в частности, теорию «элементарных мыслей» . Бастиан утверждал, что теории диффузии недостаточно для того, чтобы объяснить факт распространенности одних и тех же ритуалов, мифов и мыслей в самых разных уголках земли, и что это можно сделать только с помощью теории универсальной структуры человеческой психики. Эти идеи побудили известного итальянского психиатра Танци провести параллель между галлюцинациями и маниями своих параноидных пациентов и ритуалами и верованиями многих примитивных народов219. Другой немецкий этнолог, Лео Фробениус, разработал теорию, согласно которой человечество прошло через три последовательные стадии видения мира: древнейшей стадией была анималистическая, когда человек поклонялся культу животных. С развитием земледелия на смену анималистическому пришло новое видение мира, в центре которого находилась проблема смерти и культ мертвых. Затем наступила «эпоха Солнца-Бога», сосредоточенная на культе Солнца. Человек верил, что души мертвых следуют за Солнцем в подземный мир, и эта вера дала начало бесчисленным историям о мифических героях, которые были поглощены чудовищем и путешествовали — 320 —
|