|
Однако мир архетипов таил в себе угрозу затянуть искателя в свою пучину, и Юнг понял, что этот тип опыта крайне опасен. Поэтому он решил установить для себя обязательным подчинение нескольким правилам. Во-первых, необходимо сохранять прочную связь с реальностью. К счастью, у него имелся дом, семья, профессия и клиентура - и он заставлял себя скрупулезно исполнять все свои обязанности. Во-вторых, он должен был подвергать тщательной проверке каждый образ, - 302 — всплывающий из бессознательного, и переводить его, насколько это возможно, на язык сознания. В-третьих, он должен был удостовериться, насколько откровения бессознательного могут быть переводимы в поступки и включаемы в повседневную жизнь. Благодаря этим правилам, говорит Юнг, он оказался способен осуществить свое нисхождение в Аид и вернуться назад, с честью завершив опасный для себя эксперимент. Юнг считал, что Ницше пережил сходный опыт. Его «Заратустра» -это не что иное, как грозное, труднопереносимое извержение архети-пического материала, но вследствие того, что сам Ницше не имел прочной опоры в реальности, живя одиноко, без семьи и без определенных занятий, он был задавлен этим материалом. Одним из самых необыкновенных эпизодов юнговского эксперимента был такой. Как-то раз, записывая то, что ему диктовало бессознательное, он спросил себя: «Действительно ли является наукой то, что я сейчас делаю?» — и услышал в ответ женский голос: «То, чем ты занимаешься, - это искусство!» Юнг не соглашался с этим, но голос продолжал настаивать, что это все-таки искусство, и в таком духе они беседовали некоторое время. В результате Юнгу стало понятно, что внутри него имеется автономная, женской природы, не до конца выраженная личность, которую о назвал своей анимой. Эта анима говорила голосом дамы, имевшей в то время на Юнга определенное влияние. Юнг сознавал, что то, что говорит ему анима, неверно, и после долгого спора с ней он понял, что ее влияние может быть как благотворным, так и вредным; проблема заключалась в том, чтобы установить с ней правильные взаимоотношения. Еще один шаг вперед был сделан, когда Юнг ощутил потребность в тщательной разработке поступавших к нему посланий из бессознательного. Согласно его автобиографии, в одно из воскресений 1916 года звонок у входной двери его дома громко зазвонил, хотя на площадке перед дверью никого не было видно. В итоге у него возникло впечатление, что толпа духов заполнила дом. Юнг невольно воскликнул про себя: «Что все это значит?», и в ответ услышал хор: «Мы души мертвых, вернувшихся из Иерусалима, где не нашли того, что там искали». Этот ответ послужил началом его «Septem Sermones ad Mortuos» («Семь проповедей мертвецам»), которые он написал за три вечера и опубликовал анонимно, приписав их авторство гностику Василиду из Александрии42. Впоследствии он написал еще две работы, по-видимому, в том же неогностическом ключе - «Черную книгу» и «Красную книгу», которые остались неопубликованными. — 249 —
|