|
Теории, содержащиеся в книге «По ту сторону принципа удовольствия», были не столь новы, как это казалось некоторым последователям Фрейда. Фрейд возвращался к своей склонности к размышлениям, которая вознаградила его в 1895 году созданием «Проекта научной психологии», а также к Фехнеру, вдохновлявшему его на создание ранних теоретических трудов. В начале своей работы «По ту сторону принципа удовольствия» Фрейд связал принцип удовольствия-неудовольствия с принципом постоянства Фехнера389. Как отмечал Фрейд: «Принцип постоянства - не что иное, как особый случай более обобщенного принципа Фехнера - "принципа стабильности"». Фехнер различал три формы стабильности: абсолютную стабильность (подразумевающую постоянную неподвижность частей целого), полную стабильность (части целого оживляются посредством столь регулярных движений, что каждая часть целого возвращается на прежнее место через одинаковые временные интервалы), и «приблизительную стабильность» (более или менее несовершенную тенденцию к возвращению на то же место через регулярные временные интервалы, как при движении сердца и других ритмических процессах деятельности). Казалось, что такая систематизация Фехнера должна была бы вдохновить Фрейда на создание подоб- - 135- Генри Ф. Элленбергер ной структуры его идей. К принципу удовольствия—неудовольствия он добавляет инстинкт смерти (возвращение к полной стабильности Фех-нера) и непреодолимое стремление к повторению — как стабильность, занимающую промежуточное место между приблизительной и абсолютной стабильностями. Представление о непреодолимом стремлении к повторению было, с клинической точки зрения, наиболее оригинальным вкладом, содержащимся в книге «По ту сторону принципа удовольствия», хотя его формулировали и другие авторы. Тард уже описал к тому времени пристрастие криминала оживить свое преступление в воображении, вернуться к сцене преступления и повторить само преступление как особый пример более общей тенденции к повторению, сознательному или нет, поступков и ситуаций из собственной истории индивида390. Понятие Фрейда об инстинкте смерти также имеет много предвестников. Среди романтиков его ясно выразил фон Шуберт, главным образом как желание умереть в последней стадии жизни391. Ближе к идее Фрейда подошел Новалис, провозгласивший, что «жизнь существует во имя смерти», и что «особенностью болезни является инстинкт саморазрушения»392. Как противоположность инстинкту смерти Новалис приводил инстинкт организации, высочайшими выражениями которого он считал человеческий язык, культуру и философию. В конце девятнадцатого столетия русский психиатр Токарски написал философское эссе о смерти, в котором, в стиле античных стоиков, до такой степени разобщил различные чувства и образы, ассоциирующиеся с идеей смерти, что в ней не осталось ничего пугающего393. Он цитировал человека, перешедшего через столетнюю границу жизни, который сказал, что к определенному возрасту к человеку приходит мысль о необходимости смерти, столь же естественная, как желание уснуть. Другой русский, Мечников, утверждал, что существует такая вещь как инстинкт смерти394. Далее он добавлял результаты своих наблюдений, предполагающие, что желание умереть должно быть особенно приятным чувством, но слишком малому количеству людей доводится испытать его: или потому, что они умирают раньше, или потому, что их старые годы омрачены болезнями. Эти двое русских, однако, рассматривали инстинкт смерти просто как желание умереть, в то время как идея разрушающего и саморазрушающего инстинктов была гораздо шире распространена в течение всего девятнадцатого столетия. Она следовала традиции, уходящей назад к Гоббсу и распространявшейся Дарвином и социальными — 109 —
|