|
Во всех вышеописанных случаях «активность» врача состояла в том, что он давал пациентам определенные предписания и инструкции и, влияя на поведение пациентов, вынуждал их содействовать лечению. Отсюда возникает принципиальный вопрос: может ли врач способствовать лечению своим собственным поведением по отношению к больному? Подталкивая больного к активности, мы призываем его к самовоспитанию, которое облегчит ему переживание вытесненного. А имеем ли мы право применять и другие педагогические меры, важнейшие из которых — похвала и выговор? Фрейд говорил, что у детей аналитическое перевоспитание неотделимо от актуальных задач педагогики. Все невротики имеют в себе что-то от ребенка, и иной раз и в самом деле приходится охлаждать слишком пылкое перенесение некоторой сдержанностью или, наоборот, проявить больше теплоты к чересчур «холодному» пациенту и таким образом установить «температурный оптимум» в отношениях между ним и врачом. Но никогда нельзя будить у пациента ожидания, которые врач скорее всего не сможет оправдать; до конца лечения врач должен быть абсолютно искренним. Только искренность дает простор для тактических маневров по отношению к пациенту. Если «оптимум» в отношениях достигнут, то можно обратиться к главной задаче анализа — расследованию сферы бессознательного и инфантильного. IV. Я неоднократно высказывался против немотивированных и, на мой взгляд, излишних модификаций психоаналитической техники. И если теперь я сам выступаю с новыми предложениями, то должен доказать, что они согласуются с моими прежними «консервативными» взглядами. Я готов к тому, что мои противники не упустят случая уличить меня в непоследовательности. В этой связи мне вспоминаются мои критические высказывания о нововведениях Bjerre , Юнга и Адлера. Bjerre предлагал не ограничиваться выявлением патогенных причин, но и взять в свои руки духовное и этическое руководство пациентом. Юнг считал, что психотерапевт должен отвлекать внимание больного от его прошлого и направлять на актуальные жизненные задачи; Адлер говорил, что следует заниматься анализом не либидо, а «невротического характера». Мои сегодняшние предложения обнаруживают некоторые аналогии с этими модификациями, но все-таки отличаются от них в главном. Указания, которые я предлагаю давать пациенту (в исключительных случаях), нельзя расценивать как практическое и духовное наставничество по жизни, они касаются только определенных единичных действий; они a priori направлены не на моральные принципы, а лишь против принципа удовольствия, и тормозят эротику («аморальность») лишь постольку, поскольку есть надежда убрать таким способом препятствие на пути анализа. Но иногда можно допустить у пациента эротическую тенденцию, с которой он борется, или поощрить его к ней. Исследование характера никогда не выдвигается на передний план при нашей технике, как у Адлера, мы касаемся свойств характера только в том случае, если какие-то аномальные, сравнимые с психозами черты нарушают нормальное течение анализа. — 174 —
|