|
С другой стороны, имеется еще одна форма сообщения - сообщение прерванное. Вы помните, наверное, эти маленькие обрывки фраз вроде: он должен, собственно; теперь мне хочется и т. д. Все они представляют собой первые слова приказаний, а в ряде случаев и формулировок, выражающих самые настоящие принципы поведения, например: Закончить дело, когда оно начато и прочее в том же роде. Короче говоря, сообщения эти, воздействуя на субъект подобно силам индукции, предстают как сообщения в чистом виде, как приказы, притом приказы прерванные, и место их с обоих сторон - как кода, так и собственно сообщения - определяется, поскольку стороны эти друг с другом не связаны, с большой легкостью. Вот чем кончается вмешательство отца в случаях, когда с самого начала оказалось упразднено и так и не было включено в жизнь субъекта то, чем связность дискурса, собственно, и обусловлена, -тот на себя самого направленный акт санкционирования, посредством которого отец, завершив свой дискурс, к нему вновь возвращается, санкционируя его уже в качестве закона. Перейдем теперь к следующему этапу эдипова комплекса - этапу, который в нормальных условиях предполагает, что в дело вмешивается отец, причем вмешивается, как мы уже в последний раз говорили, постольку, поскольку он это имеет. А вмешивается он на этом уровне, чтобы дать то, пропажу чего и подразумевает как раз "фаллическое лишение" - рубеж, которому в развитии эдипа и трех его тактах принадлежит главное место. Явление отца состоит, собственно, в акте дара. С этого момента присутствие его уже не дает о себе знать лишь косвенно, под маской исчезновения и появления матери, а заявляет о себе открыто, в его собственном, отцовском дискурсе. В каком-то смысле сообщение отца становится сообщением матери - постольку, поскольку сам он это разрешает и дозволяет. Схема, которую я нарисовал для вас в прошлый раз, иллюст- Образования бессознательного: глава XI 237 рирует, собственно, только одно: что сообщение отца, получив собственное, независимое воплощение, может привести к надстройке еще одного этажа, в результате чего то, что субъект пытался получить из сообщения матери, он может теперь получить из сообщения отца. Обманутый уловкой дара или данного матери разрешения, субъект смиряется в конечном счете с тем, что пенис ему позволяется иметь несколько позже. Вот что в фазе угасания Эдипа, собственно, происходит - удостоверение, гарантия на будущее, оказывается, как мы прошлый раз и говорили, у субъекта в кармане. Напомню вам один забавный исторический анекдот. Некая дама, муж которой хотел быть уверен, что жена не изменяет ему, дала ему письменное в том заверение, после чего, ведя бурную светскую жизнь, частенько говаривала: "Хороша же грамотка у господина ЛакастраГ Так вот, Лакастр этот и наш кастрированный малыш - они одного порядка: оба заручаются к концу Эдипа грамотками-гарантиями. Однако гарантии эти на самом деле не так уж пусты - именно на них опираться будет впоследствии, при наиболее благоприятном исходе, то спокойствие, с которым примет субъект обладание пенисом, то есть станет кем-то таким, кто его отцу идентичен. — 171 —
|