|
Здесь поджидает нас упрямое желание длиться Элюара и желание спать, представляющее собой, хотя, похоже, об этом и не догадываются, самую большую загадку из тех, что Фрейд нам в Толковании сновидений задал. Помните - Wunsch zu schlafen, говорит Фрейд; он не говорит schlafen Bedьrfnis, потребность спать, не об этом у него идет речь. Wunsch zu schlafen, желание спать - вот чем определяется работа сновидения. Указав на это желание, Фрейд делает любопытное замечание, что сновидение вызывает пробуждение как раз тогда, когда оно вот-вот готово выдать, наконец, истину, так что пробуждается человек лишь для того, чтобы благополучно спать дальше - спать в Реальном, или, говоря точнее, в реальности. Все это просто-напросто поражает. Поражает своего рода нехваткой смысла, где истина, как и естественное, проносится галопом. Галопом настолько стремительным, что едва в наше поле ворвавшись, она уже покидает его с другой стороны. Слово отсутствие, absence, о котором я только что говорил, привело к забавной контаминации. Обратившись к sans, которое происходит, как считается, от латинского sine, что маловероятно, поскольку первоначально оно писалось как senz, мы обнаружим, что слово absentia, в аблативе, использовавшееся в юридических текстах, от которого и происходит куцее слово sans, без, - что оно, словечко это, уже произнесено было нами с самого начала нашего сегодняшнего разговора. Так что же? Senz, потом (puis) без (sans) - не о могуществе ли (puissance) идет речь? - Не о потенции, этой вооб- 70 ражаемой виртуальности, чье могущество от лукавого, а, скорее, о толике бытия внутри смысла (sens) - смысла не в качестве полноты смысла, а в качестве, скорее, того, что, как в словечках, нареченных по справедливости остроумными, бытует безотчетно. Так происходит это, мы знаем, и во всяком поступке. В поступке, каков бы он ни был, важно то, что в нем безотчетно. Анализ усваивает себе эту истину, вводя понятие оплошности - единственного, в конечном счете, поступка, о котором мы твердо можем сказать, что он всегда оказывается удачен. Вокруг этого разворачивается целая построенная на литоте игра, значение и смысловые акценты которой я попробовал показать на примере того, что назвал в свое время не без. Тревога - она не без объекта. Мы существуем небезотносительно к истине. Но так ли уж верно, что найти ее мы должны непременно intus, внутри. Почему бы и не на стропе?Heimlich, unheimlich - каждый из вас, читая Фрейда, имел возможность усвоить то, что кроется за двусмысленностью этого термина - термина, который, не имея в виду чего-то внутреннего и в то же время косвенно на него намекая, как раз и подчеркивает тем самым странность того, о чем идет речь. — 39 —
|