|
В следующей главе те же самые мальчики, одетые в куртки с поднятыми воротниками и кожаные кепки, появились в городском соборе. Люди на улице, услышав красивую музыку, входили в собор. Храм был полон народу, на алтаре горели свечи. Играла танцевальная музыка, причем она была настолько заразительной, что люди забывали о том, где находились, и пускались в сумасшедший пляс. Музыка звучала все громче, присоединились барабаны, скрипки, трубы. Когда заиграл орган, наполнив храм звуками потустороннего мира, присутствующие уже не выдержали. Учитель, окружной судья и прокурор скакали, как козлы, в обнимку с базарными торговками. Музыка оборвалась, и в соборе, появился старейший член консистории господин Писторий (Pistorius) в полном облачении. Он медленно направлялся к кафедре. Все вдруг замолчали и пали на колени, умоляя о прощении. Но вдруг с кафедры раздался громкий продолжительный хохот. Полное красное лицо Пистория становилось все меньше и все белее; спустя минуту он уже казался малолетним мальчиком. Затем вместо уважаемого члена консистории прихожане увидели блеющего козла, положившего мохнатые копыта на пюпитр. Это была своего рода массовая галлюцинация, овладевшая всеми присутствовавшими. Только учитель Фламм (Flamm) сохранил ясность ума и попытался обратиться к согражданам. Но тут около сотни мальчиков спустились к нему с органа и стали издевательски ему аплодировать и громко смеяться. Затем у алтаря появился обнаженный юноша и заиграл на флейте, а присутствующие хором подвывали ему по-собачьи. Те, кто был смертельно напуган, пытались выбежать вон, но двери храма оказались запертыми, поэтому прихожане карабкались на скамейки и пытались вылезти через окна. Когда флейта смолкла, юноша, мальчики и розы исчезли. Двери собора открылись. Никто не осмелился вымолвить ни слова, и люди молча выскользнули из церкви на улицу. Судья, оказавшийся в соборе, со всех ног бросился в здание суда, где в это время судили сексуального маньяка. Прокурор встал, чтобы произнести речь, но в течение часа лишь открывал и закрывал рот, все больше возбуждаясь, но ни одного его слова не было слышно. Когда он, побледневший и уставший, плюхнулся в свое кресло, из зала встала одетая в белое платье женщина и начала аплодировать. Затем взял слово адвокат, но прежде, чем он начал свою речь, перед ним появился его двойник и обвинил его в подлоге. Защитник пришел в такой ужас, что еле-еле смог вымолвить лишь несколько слов, и его двойник тут же заявил, что тому нечего сказать в свое оправдание. В зале поднялся шум, присутствующих с трудом удалось успокоить. — 245 —
|