|
Другая фобия, которая проявилась намного позже, выражалась в том, что он не мог пересекать границу или даже любую разделительную линию, а если человек не может пересекать границу, жить в Европе очень неудобно! Эта фобия, безусловно, связана с предыдущей проблемой. Однажды я уехала в одну из европейских стран читать лекции на темы юнгианской психологии. Там я получила почтовую открытку, в которой говорилось, что в моей лекции было несколько тем, которые адресанту хотелось бы обсудить со мной, и для этого он приедет ко мне в такой-то день и час. Я отвела в своем графике этому человеку определенное время, но никто не приехал! Позже я получила другую открытку, в которой было просто написано: «Это опять я, я приеду тогда-то и тогда-то». И опять никто не проявился! Как мне стало известно позже, каждый раз, подъезжая к границе со Швейцарией, мой собеседник был не в состоянии ее пересечь, а потому возвращался домой. Так как ему не хотелось объяснять это письменно, он просто не появлялся. Затем я получила третью почтовую открытку, опять безо всяких извинений, в которой снова говорилось, что он приедет, но на этот раз я решила не выделять ему время. И вот неожиданно в дверях моего кабинета появился молодой человек и очень вежливо объяснил, что это именно он писал мне дважды, но не мог приехать, потому что испытывал страх. Единственное объяснение, которое он дал своей фобии, заключалось в следующем: однажды он делал зарисовки на природе, находясь очень близко к государственной границе, но не подозревая об этом. Его арестовал пограничник и попросил предъявить паспорт, которого у него с собой не оказалось. Его задержали на два-три часа, звонили в город, где жил молодой человек, чтобы навести справки, после этого извинились и отпустили. Молодой человек сказал, что это происшествие его особенно не испугало и не расстроило. Позже выяснилось, что у него и раньше был страх, связанный с пересечением границы, поэтому мы не могли не отнестись со всей серьезностью к тому, что случилось. Описанный случай лишь заставил проявиться уже существовавшую фобию. Кроме того, очень невнятно он рассказывал мне о том, что какое-то время назад находился в психиатрической клинике и проходил лечение электрошоком, однако мне так и не удалось узнать подробностей, поскольку он не хотел говорить об этих событиях из своего прошлого. В какой-то мере его состояние можно было назвать постпсихотическим. Он пытался проходить лечение у некоторых аналитиков-фрейдистов, но каждый раз он сбегал от них после второй или третьей встречи. Он не давал ни положительных, ни отрицательных оценок результатам лечения, он просто констатировал факт своего визита к аналитикам. Как я ни старалась узнать подробности его прошлого опыта, он так мне больше ничего и не рассказал. — 112 —
|